– Позвольте судить об этом мне, сэр.
– Лейтенант, я обратился к вам по доброй воле, не стоит злоупотреблять моим чувством гражданской ответственности. Скажем так, Элиза Фримен успела наделать проступков, которых хватило бы на целое досье… Я использую правильный термин?
– Досье – это папка, в которой хранится официальная информация о преступлениях, совершенных человеком, – уточнил Майло.
– Хорошо, значит, проступков Фримен хватило бы на целую папку… И еще неизвестно, как бы они там все поместились. – Кентен хихикнул. На наших с Майло лицах не дрогнул ни один мускул. – Прошу прощения, я вовсе не пытался насмехаться над ее смертью. Это ужасно, ужасно, никто не заслуживает, чтобы его взяли и просто так убили… Я лишь хотел сказать, что она слишком многое позволяла себе по отношению к нескольким ученикам. Вероятно, вам следовало бы расширить круг ваших поисков.
– Безусловно, – согласился Майло. – Готов услышать другие имена.
– Один знакомый мне ученик – не Марти – рассказал об этом, взяв с меня слово, что я его не выдам. Он сам узнал обо всем из третьих рук, так что я и смысла-то выдавать его не вижу.
– По школе ходили неизвестно кем распускаемые слухи? – уточнил Майло.
– Прошу прощения, это все, что я могу сказать.
– Фримен охотилась на малолеток, поэтому должна была умереть?
– Что вы имеете в виду?
– Вы сказали, что никого нельзя убивать просто так. Очевидно, казнить – можно?
Кентен потер веснушчатый череп.
– Одна из причин, по которым я не стал доучиваться на юриста, – вот это вот постоянное цепляние к каждому слову… Нет, лейтенант, я ничего подобного не имел в виду. Послушайте, мои чувства – на стороне Фримен и ее родных, для которых все это – огромное горе. И я уверен, что рано или поздно вы найдете виновных. Но я позвал вас, чтобы объяснить, что чем раньше вы прекратите охотиться на Марти, тем быстрее сможете выйти на след настоящего преступника. Он – замечательный мальчик, я гордился бы таким сыном – а у меня своих детей шестеро, плюс девять внуков и еще двое, так сказать, на подходе. Я могу быть судьей в том, что касается личных качеств подростка – а у Марти они совершенно безупречные. То же самое относится и к его семье; других таких людей – честных и трудолюбивых – вы не найдете. Я узнал о Марти от Эмилио. Он работает в моем клубе, и мы подружились.
Перепутал услужливость с дружбой. У богачей, потерявших связь с реальностью, такое случается.
– Так вы позвали нас лишь для того, чтобы порассуждать о моральных качествах? – осведомился Майло.
– Прошу прощения, если отнял у вас слишком много времени, – холодно парировал Кентен. – Ко мне нередко обращаются друзья друзей, чтобы я написал их ребенку, которого в глаза не видел, рекомендательное письмо в Академию. Или в Йель. Но здесь не тот случай: я лично знаю Марти, и знаю хорошо!