– А Элиза репетиторствовала по истории и английскому, и у вас были точки пересечения. Вам доводилось кого-нибудь посылать к ней на дополнительные занятия?
– Пару раз. Оба ученика сказали, что она им очень помогла.
– Не было жалоб от требовательных родителей? Дескать, их чаду поставили пятерку с минусом вместо пятерки с плюсом…
Пат Скэггс откинула рукой волосы от вспотевшего лба.
– Понимаю, вы слышали всякие истории, только в Академии подобное случается крайне редко.
– Оценки никого не волнуют?
– Не в этом дело; просто чтобы попасть на факультатив, ученики проходят серьезный отбор. Способность пройти такой отбор сама по себе практически гарантирует высокие оценки.
– И все-таки, – вмешался я, – кое-кому требуются дополнительные занятия?
Пат облизнула губы.
– Некоторые ученики во всем нацелены на стопроцентный результат.
– И они вполне способны затаить обиду, если такого результата достичь не удастся?
– Постойте, вы же не хотите сказать, что Элизе отомстили за недостаточное усердие в индивидуальных занятиях?
– Пока что мы рассматриваем любые возможные варианты, Пат, – ответил Майло.
– Ого! Нет, честное слово, такого быть не могло. – Пальцы Пат задрожали. – Честное-пречестное слово, это невозможно!
– А какой университет окончила Элиза?
– Мэриленд.
– Она вспоминала о студенческих временах?
– Скорее нет.
– Скорее нет?
– Как-то она сказала, что предпочла бы небольшой колледж.
– Вроде Уэллсли?
Кивок.
– Почему же она туда не поступила?
– Из-за денег.
– А что она рассказывала о семье?
– Ничего, – ответила Скэггс.
– Совсем ничего?
– Она избегала разговоров о семье, лейтенант. О причинах я могу только догадываться; думаю, воспоминания были не слишком приятными.
– Избегала разговоров? Каким именно образом?
– Ну, у меня сложилось такое… впечатление. Хорошо, вот вам пример – как-то раз, накануне Дня благодарения: я что-то сказала насчет того, как рада снова встретиться со своей семьей. Элиза протянула в ответ что-то вроде «это здорово». С ощутимой завистью в голосе. Я подумала было, что она жалеет, что не может тоже поехать к своим, и сказала что-то в этом духе. Элиза отрицательно затрясла головой. Я бы сказала – с яростью. Потом улыбнулась и сменила тему, но у меня было чувство, что я задела ее больное место.
– А о чем вы еще говорили?
– О работе, о девичьих делах… У Элизы давно не было мужчины; она говорила, что, кажется, что-то намечается, но она не уверена.
– Когда она это сказала?
– Не знаю… несколько месяцев назад. Месяца три, наверное.
Три месяца назад она уже давным-давно встречалась с Сэлом Фиделлой.