И неплохо толкают – метров пятьдесят с небольшим, я определил расстояние, на которое можно «дострелить». На этом и успокоился, полагая, что с большей дистанции все равно промахнусь.
Путейский инженер, хотя скорее железнодорожный, потому что не с дистанции, а из мастерских, попенял мне, что я не использовал принцип инжектора, которым закачивают воду в паровозные котлы – то есть из окружающей среды в область высокого давления. Собственно, он и притащил кое-какие детали и помог их приладить на модель. И действительно, с ними куда как бойчее поплыла моя мина и ушла аж на сотню метров – больше, чем полкабельтова по морским меркам. Ну, я так и оставил, а то у меня уже восьмая камера сгорания протлела – деревянные же. Да и порох я к этому моменту уже почти весь извел на эксперименты.
Как эту бандуру буксировать в точку выстрела? Толкать, конечно. Она же точно совпадает с сечением корпуса лодки. Так что приставляется спереди к форштевню, а жерди-стабилизаторы протягиваются снаружи вдоль бортов и проходят сквозь уши, приделанные с боков у дна и у палубы – отрезки трубок. Если что, то задним ходом можно освободиться от этого груза. Или стукнуть по капсюлю стержнем, точащим вперед, тогда движок заработает и сдернет торпеду вперед – она бежит скорее, чем лодка на самом полном ходу. Взрыватель «легкий», инерционный, сходит с предохранителя, когда в камере сгорания перегорит веревочка. И, да, пламени от такой ракеты не видать, хотя пузырный след знатный и процесс движения сопровождает выразительное ворчание.
В общем, простенько и сердито. Уход от начального направления по горизонтали, конечно, есть, но в корабль длиной метров восемьдесят с сотни метров не промажу. Ну, так примерно описал Макаров характерные для этого времени корабли. И сказал, что после подрыва десятка пудов динамита у борта ниже броневого пояса, корабль, если и не затонет, то уж грозность свою потеряет надолго, потому что кроме как о ремонте команда ни о чем помышлять не будет. Я ему верю – уж кто-кто, но этот человек знает толк в живучести.
* * *
Разумеется, с такой торпедой на носу я на подводной лодке походил от души – надо было привыкать ездить с довеском. Понятно, что снизилась скорость, ухудшилась поворотливость, но и то, и другое – до приемлемого уровня. Когда лодка продувалась, всплывая, нос ее опускался, потому что не менялась настройка «снаряда» на минимальную положительную плавучесть. На ходу задатчик глубины торпеды начинал работать и тянул за собой всю сцепку вниз на нужную ему глубину. Поначалу это меня раздражало, но потом я решил смириться и послушно давил педали на глубине трех-четырех метров, подвсплывая для ориентации за счет сброса хода. Будете смеяться, но глубину хода выбирала торпеда. В случае же неподвижности «сцепка» замирала у самой поверхности, почти не показываясь наружу – только рубка чуточку выставлялась.