С неба на нас падают крупные капли дождя. Ветер тоже сердится. Мне кажется, что Коул отнимает свою руку от моей, но, покосившись, я вижу, что он здесь, на месте, смотрит в пространство прямо перед собой.
Отто бормочет что-то невнятное, но потом повторяет громче:
– Но я своего добьюсь.
И я слышу, как он резко разворачивается, скрипнув по земле подошвами башмаков. Коул у меня за спиной еще плотнее прижимается к сараю. Скрипят доски. В его глазах горит панический страх, и я затаиваю дыхание. Тяжелые дядины шаги вдруг резко останавливаются. Когда он снова начинает говорить, его голос звучит в опасной близости от сарая.
– Он сейчас здесь, я это знаю.
Шаги громче, громче, и Коул переглядывается со мной. На ветру он, кажется, снова стал почти прозрачным. Я должна немедленно что-то предпринять. Если Отто найдет меня, будет плохо. Но если он найдет Коула, все будет неизмеримо хуже. Я неслышно бормочу ругательство, потом выпускаю его руку и выбегаю из своего укрытия прямо под ноги дяде. Он пятится, чтобы не врезаться в меня.
– Дядя, – жалко блею я, стараясь не дрожать при виде того, как шок на его лице сменяется гневом.
– Так вот куда ты сбежала? – Отто хватает меня повыше локтя своей ручищей и дергает. У меня нет наготове никакого вранья, так что остается промолчать. Доски у меня за спиной снова издают долгий жалобный стон.
Отбросив меня с дороги, Отто бежит за угол сарая, а я прикусываю язык, чтобы не закричать. Но взгляд, который дядя бросает на меня, сразу вернувшись, говорит о том, что Коула там не оказалось.
Без лишних слов Отто хватает меня и тащит за лачугу сестер, на ведущую к нашему дому тропинку. Внезапное молчание дяди тревожит меня больше, чем любые его вопли и крики. Он толкает меня перед собой, как узницу, и мне приходится собрать всю волю в кулак, чтобы не обернуться. Отто все время молчит. Молчит, пока мы спускаемся по холму, молчит в роще, молчит, когда вдалеке появляются наши дома. Солнце уже клонится к горизонту, и дядя на фоне заката кажется совсем черным. Затянувшееся молчание становится тягостным.
– Я только хотела…
Он не дает мне договорить.
– Что я ни скажу, ты во всем идешь наперекор!
Я не могу сдержать рвущееся наружу раздражение.
– Только когда ты ведешь себя со мной, как с маленькой!
– Да я же только пытаюсь тебя защитить!
Наши голоса наскакивают один на другой.
– Лучше бы ты защищал Рен, чем держать меня взаперти.
– Довольно, Лекси.
– Хочешь, чтобы я сидела дома сложа руки?! А ведь я могу искать! – выкрикиваю я, переступая порог.
– Твое место здесь, – говорит он твердо, идя за мной по пятам, – с матерью и Рен.