Оглянулся. Крыши вокруг усеивали серьезные ребята в таких же нелепых одежках, что и я. Переключил канал комма.
– Повторяю, – сообщил я. – Заложника держат в алтарной части. Вхожу с грохотом через витраж над ней. Отвлекаю разговором. Остальные – через крышу. Тихо. Они не ожидают прыжковых двигателей, только в головиде на них смотрели. Если на базаре съехать не удастся – кладем всех наглухо, поджигаем сарай и уходим. Нас тут не было, если кого-то возьмут… лучше, чтобы вас не брали живыми.
Глянул вниз – суровые типы в гражданском с белыми нарукавными повязками и при автоматах теснили народ подальше от капища.
Повстанцы.
Диего-Диего, тебе никто не говорил, что не стоит держаться обговоренного с противником плана?
Витраж разбился красиво. Толстенный, так что таранить его было явно дурной идеей. Зато небольшой направленный заряд почти не грохнул.
Я желудком чувствовал, как утекает время. Вот-вот здесь будет полиция. Армия. Все шло кувырком, и оставалось только катиться вниз и молиться.
Повстанцы ждали атаки со стороны входа. Замешкались, когда я опустился на землю одновременно с осколками. Вот только палить будет явно дурной идеей – трое у алтаря, стволы направлены на стоящего на коленях посла.
Перед ним – Диего, напяливший патерский воротничок на камуфляж.
Вспомнилось: «Христос» означает «помазанник». Император – помазанник Божий. Несмешная пародия на католическую евхаристию – прямо передо мной.
Но много их. Много. Покрошат и посла, и меня. Невзирая на нагрудник.
Поднял руки.
– Как поживаешь, падре? – спросил ернически.
Скупой жест Диего – не стрелять. Это хорошо, это очень хорошо.
– Давай поговорим, – предложил. – Какого беса ты творишь, падре?
– Ты знал, это временный союз, – сказал маленький человек. – Дела – отменно. Что ты видишь вокруг?
Странный вопрос. Архитектура – как в католическом храме, за который капище принимали его прихожане. Злая карикатура на церковь – распятие со скелетом на нем, скульптуры святых выполнены в том же стиле…
Несколько тел в проходе между скамьями – гражданские и повстанцы вперемежку.
– У строителей бедная фантазия. Черепа, черепа… – побольше machismo в голос, тут это любят.
Еще одну сигарету, что ли, проглотить? Вдруг поможет: слушаться начнут?
– Согласен, мерзость, – кивнул Диего. – Мы ее снесем. Как и договаривались. Просто программа расширилась. Согласись, не каждый день в руки приходит такой заложник.
– Такой – это какой? Вы не переоцениваете господина посла?
– Ну что вы… Он же без пяти минут тиран половины мира. Я, кстати, не имею ничего против Российской империи, вы не самый худший вариант. Ну, почти ничего. Согласитесь, использовать чужие войны ради ананасов для зажравшейся столицы, пока планета перебивается с хлеба на воду, – несколько цинично.