Сёрен-Торгаш был последним, кто видел машину Роота. Не был ли отъезд на юг лишь ложным следом, как и открытка из Роттердама? Способом заставить полицию искать его за границей, тогда как на самом деле он проехал полторы тысячи километров и осел где-то на севере страны? Бросил жену и детей, чтобы растить Билли с какой-нибудь новой женщиной, под вымышленным именем? Или же он оставил мальчика на какого-то надежного человека? Тогда остается всего один вечный вопрос. Вопрос, на который человек, склонный к рефлексии, склонный рассматривать вещи с разных точек зрения, в конце концов должен попытаться ответить.
Почему?
Исак явился тем же вечером. Стоял в дверях со слегка смущенным видом.
— Сорри, — сказал он, протягивая Веронике бутылку довольно дорогого вина. — Я совсем не хотел ставить тебя в такое положение.
— Ты не виноват. — Вероника пригласила его войти, и он протиснулся мимо нее в прихожую. От него приятно пахло, и двигался он так, как ей нравилось. Мягко, по-кошачьи, но уверенно. Отек на губе немного спал, и улыбка стала симметричнее.
На кухне Исак открыл вино, наполнил два бокала.
— Твоя работа… — начал было он, но Вероника замотала головой.
— Ну ее к черту. — Ее поразило, насколько легко дались ей эти слова. Она ощущала удивительную радость, почти возбуждение. Не сексуальное, внушала она себе; сейчас происходит нечто большее. Поворотный пункт в жизни, причем не только в ее. Прежние сомнения словно унесло ветром, они исчезли в тот же миг, как она взглянула в глаза Исаку.
— Так что будем делать? — спросил Исак.
На обдумывание дальнейших действий у Вероники был почти целый день. Она даже произвела некоторые предварительные разыскания.
— Есть специальные тесты, их могут делать частные лица. Посылаешь два образца крови. Лаборатория их сравнивает, и можно узнать, родня ли один человек другому. Вот и все.
Исак кивнул, но, кажется, она его не убедила.
— Я уже думал об этом. Дело небыстрое, лаборатория ведь в США?
— Всего с месяц.
— Слишком долго ждать. — Исак покривился.
Ей захотелось возразить, что по сравнению с десятками лет еще один месяц — сущая ерунда, но она сдержалась. Ей тоже не хотелось ждать. Прежде всего — из-за событий последних нескольких дней. Честно сказать, наплевать ей на работу, на Рууда и Общественный центр. Проживет она и без наркотика чужого горя. Она должна узнать правду о Билли. И как можно скорее. Пока не взорвалась голова. И Вероника сказала:
— Есть другой путь.
— Какой?
Вероника помедлила. Еще можно передумать, еще не поздно; однако надежда, которая светилась в глазах Исака, заставила ее продолжать.