Таманский внезапно разозлился. Он и сам не понимал источник своей злости. То ли оттого, что вляпались в историю, которая грозила оттянуть возвращение в Управление на весьма отдаленный срок, то ли от Блинчикова, который с видом токсикозной девственницы стоял у входа в комнату и держался за косяк рукой, точно боялся упасть.
— Знаешь, чем их порезали? — сказал Арехин. — Паутиной. На стенах следы остались. Понимаешь, что это такое? Обыщите дом, может, кто живой все же остался.
Таманский и Блинчиков, не говоря ни слова, вышли, а Арехин смотрел на побоище и пытался представить — что и как произошло. Судя по останкам, это сихиртя.
Еще одна непонятка Арктики, как любил выражаться товарищ майор Поляков. Сихиртя столетиями ухитрялись скрываться от цивилизации в горах Полярного Урала, лишь изредка попадаясь на глаза геологическим партиям и туристам, но еще реже вступали с ними хоть в какое-то общение. Они вели совершенно иной образ жизни, чем ненцы. О них до сих пор мало что известно. Сихиртя не строили чумов, но часто селились в таких вот заброшенных купольных городах. Они не пасли оленей, добывая пропитание охотой. Не брезговали разорять многочисленные склады НЗ, разбросанные по побережью еще в те времена, когда страна готовилась к масштабным боевым действиям в Арктическом регионе.
Ходили слухи, что сихиртя привечают спецы Корпорации, используя их как шерпов, взамен на продовольствие и устаревшее, по современным меркам, оружие — ножи, винтовки с оптическими прицелами. Но слухи оставались слухами, не находя подтверждения. Однако ОГСП рекомендовалось избегать плотного контакта с сихиртя, и вообще — держать с ними ухо востро.
И вот.
Как Арехин мог предположить, людей согнали в тесное помещение, а затем брызнули «паутиной», опутавшей всех здесь находящихся. При высыхании, истончившись до мономолекулярного состояния, «паутина» порезала людей на куски.
Даже для спецов Корпорации это казалось чересчур. Если только…
— Т-товарищ к-капитан! — Арехин обернулся. Блинчиков стоял на пороге, не заходя внутрь. — Т-товарищ капитан, н-нашли одного… — Он запнулся, наверное, вспоминая, как же именуется эта народность, — т-товарищ с-старший л-лейтенант сейчас с ним.
— Кто это был? — в очередной раз спросил Арехин, но маленький человечек продолжал сидеть на корточках и нянчить обмотанную окровавленной тряпкой культю, раскачиваясь из стороны в сторону. — Вы меня понимаете? Пожалуйста, ответьте…
Человечек поднял на капитана голубые глаза. Он не походил на традиционных обитателей Севера, ибо был белокур, светлолиц, и разве что в чертах лица неуловимо проскальзывало почти истаявшее наследие монгольских племен, в незапамятные времена пришедших на эту землю.