– Резунов, что ли? – Васин даже на секунду остановился.
– Как его фамилия, я не знаю, но вы лично его в обозе устраивали, – ответил Пилипенко.
– Значит, Резунов, – вполголоса пробормотал Васин и сокрушенно покачал головой.
– А вы? Вы что делали? Сколько времени вы у немцев пробыли, – лейтенант посмотрел на старшину и уточнил: – в плену?
Пилипенко отшатнулся, как от удара, и опустил голову.
– В плену я почитай и не был. Обоз немцы только что захватили. И в плен никто не сдавался, – старшина посмотрел лейтенанту в глаза. – Не ожидали мы немца в тылу встретить.
– Почему же немцы вас ездовым взяли, если вы в плен не сдавались?
– Кнут у меня за голенищем был, и оружия в повозке не было.
– И все?
– Да, – ответил старшина.
– Верните пистолет, – потребовал лейтенант и, заметив, как испуганно вздрогнул от этих слов Пилипенко, пояснил: – этого добра у нас сейчас хватает.
– Понятно, – успокоился старшина и выдернул из-за пояса ТТ. – Только патронов нет, кончились, – протянул он оружие лейтенанту.
Титоренко кивнул головой и выщелкнул из пистолета обойму. Зачерпнув из кармана горсть патронов, он на ходу стал снаряжать магазин.
17. Июль 1941 года. Старый хутор…
Оторвавшись от карты, Титоренко недоверчиво посмотрел на Митрофаныча и сказал:
– Нет здесь брода. Просто болото указано – и все.
Они сидели в стороне от расположившихся кружком бойцов и колдовали над картой.
– А я говорю, в этом месте болотом можно и повозку к хутору протащить. Я эти места хорошо знаю. И лесника – хозяина хутора, тоже знаю.
– А если не пройдем?
– Пройдем, – Митрофаныч тяжело поднялся на ноги, – не можем не пройти, – сказал он, отряхиваясь от прилипших к брюкам хвоинок. – И пути нам, товарищ лейтенант, назад нет. Там, где ваш сержант по кочкам на хутор пробрался, моя повозка и ваши кони, конечно, не пройдут, а в том месте, где я укажу, можно и болотом идти. Трудно, конечно, но… – Митрофаныч развел руками. – Другого пути у нас нет.
– Может, разгрузить вашу телегу и груз на лошадь навьючить, а? – Титоренко вопросительно снизу вверх посмотрел на Митрофаныча.
– Нет, товарищ лейтенант, имущество государственное, и я за него отвечаю.
– Ну куда ты эти железяки попрешь? – Титоренко тоже поднялся и указал рукой на повозку. – Куда?!
Митрофаныч подошел к повозке и похлопал по лежащим на брезенте среди прочего имущества стволам двух небольших старинных пушек:
– Это не железяки, а музейные экспонаты. И здесь не только пушки, но много другого. На одну лошадь все это не погрузишь.
– Ладно. Уговорили, – Титоренко сунул карту в планшет и махнул рукой несговорчивому бородачу: – Пошли к бойцам.