Обстоятельно поговорив с Сайто и зная теперь кое-что об япошках и тем более про прошлое Таро, я реально опасался того, что парень, находясь в таком состоянии, надумает свести счёты с жизнью. Всё-таки они были синтоистами, а в этой нехристианской культуре, самоубийство считалось вполне достойным способом выхода из затруднительных положений.
Тем более — в среде тех самых хикикомори, о которых прожужжал мне все уши бывший программист. Вот я и не хотел, чтобы он вдруг надумал пойти по такому пути.
Конечно, за ним постоянно наблюдали слуги, да и гвардейцы стояли перед выходом из комнаты, а балкона там просто не было… но всё же, куда как лучше чтобы рядом с ним находились знакомые ему люди. А то, решит ещё что без его меча, он никому больше не нужен.
— Аква, — произнёс я, поднимаясь со своего кресла.
— Хозяин? — вздёрнула бровку девушка.
— Хотел спросить тебя. Как скажем так — эксперта.
— Я вас внимательно слушаю!
— Скажи… мог ли я действительно сломать божественный артефакт Лориды, просто наступив на него ногой робота. Нет — понятно, что обычный меч — такая махина не пощадит. Но, как-то сомнительно, чтобы например мой «Сульмир», — я похлопал рукой по висящему на поясе молоту, — сломался бы от такого…
— А… так вы тоже волнуетесь по этому поводу? — удивлённо посмотрела на меня девушка.
— Ну — да! — хмыкнул я. — Естественно! Если меня вдруг обвинят в том, что я какой-нибудь крушитель божественных вещей и уничтожитель священных реликвий… Не! Спасибо конечно, но мне такой известности не нужно!
— Не стоит беспокоиться, — улыбнулась Аква. — У Церкви Лориды нет к вам совершенно никаких претензий. Дело в том, что тот кусок железа, который вы раздавили, уже не был божественным артефактом и это может подтвердить любой из клириков, присутствовавших в тот момент на арене. Святая сила покинула клинок в тот самый момент, когда Герберт отказался сражаться с вами и признал своё поражение. Всплеск почувствовали я думаю все присутсвующие.
— Почему? — удивился я.
— А вот это надо спрашивать у самого «Героя», — фыркнула рабыня, соблазнительно потянувшись. — Кто знает, что он такого мог совершить, из-за чего попал в немилость к богине.
— Может быть, он приносил какой-то обет? — нахмурился я. — Например — никогда не проигрывать. Забыл об этом в чувствах, нарушил его, вот и…
— Я бы знала, — покачала головой девушка. — Да и… при всей своей глупости, Герберт никогда не позволял себе таких глупостей.
— Ладно… надеюсь, что этот факт никак не скажется на его положении в вашей стране и на отношении к нему простых людей, — произнёс я отходя от окна и жестом показывая Аналиси, что мне больше ничего не нужно и она может идти по своим делам.