Гарсиа его слова задели, и он заговорил тоном нарочито бесстрастным:
— Должен заявить, что те, кто полагает, будто я люблю туманные фразы, ошибаются: в моих словах есть глубокий смысл. Импульсивность — отличительная наша черта. Если мы и пришли к каким-то выводам, то единственно из лени, из желания прийти к результату, не углубляясь в поиски. И это еще самая простительная черта нашей бесподобной лени. Запомните: дело обстоит именно так, даже в мельчайших пустяках.
Гарсиа остановился, полагая, вероятно, что его слова произвели большой эффект. Он слегка пригладил редкие волосы и попросил хозяина налить ему рюмку. Марсиаль вскочил, вышел и тотчас возвратился с подносом, на котором стояли три рюмки и бутылка. На сей раз Габриэль согласился выпить.
— Ты еще не назвал две другие причины разложения нашей воли, — заметил Габриэль с деланным любопытством.
— Что являют собой общественные учреждения, особенно те, где изобилует молодежь? — начал Марсиаль, пародируя стиль ученого оратора. — Я имею в виду университеты, институты, места студенческих сходок, в которых процветают наихудшие тенденции — вооруженный бунт и политиканство…
— Я с этим не согласен, — сказал Габриэль, одним глотком опорожнив рюмку. — Какая-то часть этих кругов, пожалуй, такова, однако именно из «общественных учреждений», как ты их называешь, вышли люди вроде Трехо[64], Мельи[65], Вильены — самый цвет нашей революционной молодежи. Что же до остальных твоих утверждений — да и многого из ваших слов, Гарсиа, — я также в корне не согласен. Считаю неверным, будто мы народ, не давший людей действия. Надо совершенно не знать историю, чтобы говорить такое. Что вы скажете о великих фигурах наших освободительных движений — о Марти, Масео[66], Сеспедесе[67], Аграмонте[68]?.. Можно ли назвать ленивым и апатичным народ, который менее чем за сто лет дал столько героев и мучеников?
— Ну, отчасти ты прав, — сказал Марсиаль, опережая Гарсиа, который было открыл рот, — но ведь эти фигуры — исключение. Пусть так. Однако ты не дал мне закончить. Я ничего не выдумываю, к тому же — это даже не мое мнение. Я лишь разделяю взгляды людей, которые умнее меня. Понятно? Или ты, быть может, не доверяешь рассуждениям такого ученого, как Фернандо Ортис? Я цитирую его слова о нашей импульсивности, «которая нас часто толкает на действия решительные, но слишком скорые, необдуманные и насильственные». Разве не в этом зародыш нашего гангстеризма на местный, креольский манер? Такова вторая причина.
Габриэль поставил рюмку на поднос.
— Все ясно, — сказал он. — Вы все говорите одно и то же. Вроде заученной на память книги — одни и те же формулировки.