— Ты совершенно сошел с ума, — говорил Хайме, узнав о его поездке в горы. — Ты стал совсем другим, Габриэль. Как ты можешь впутываться в бандитские дела? Вдобавок это опасно, там уже были попытки мятежа.
Габриэль ничего не ответил. В том году Хайме пошел в гору: за его участие в борьбе против тирании ему предложили довольно важную должность. Но Габриэлю было ясно, какой путь избрал Хайме, и он не мог отделаться от недобрых мыслей. «Карьеризм — это недостойное использование возможности повышения по службе или занятия привилегированного положения». И далее: «Злоупотребление — это неумеренное пользование благами, предоставляемыми должностью или привилегированным положением».
— До каких пор мы будем терпеть проходимцев и всяческих протеже? — несколько наивно спросил когда-то Габриэль, в ту пору еще далекий от каких бы то ни было подозрений.
— Видишь ли, старик, терпимость была нашей неизменной чертой начиная с тысяча пятисотого года и далее. А также потрясающе наивная надежда. Не этим ли объясняется вторичное избрание Грау[107] в тысяча девятьсот сорок четвертом году? И не это ли доставило победу Батисте восемь лет спустя?
Но кто же такой Хайме? Тут и не пахнет ни крупной буржуазией, ни колледжами и high life[108]… He было и поместья, жизни «в народном стиле». Вначале он, вероятно, надеялся, что «положение нормализуется» и, когда уровень вод снизится до обычной отметки, он сможет ступенька за ступенькой подняться по лестнице «нового класса». «Но мне-то что, зачем мне учить его?» — думал Габриэль. В шестьдесят первом году еще можно было быть циником.
— Видишь ли, мой мальчик, — сказал ему однажды Хайме, — положение пока не проясняется. Надо искать других ходов в этой игре. Понял? Ты-то, дружок, всегда был человеком цельным…
Слово это он, вероятно, употребил в двойном смысле: «цельный» могло означать и «чудаковатый» и «наивный».
В стакане, который держал Хайме, было импортное виски «Олд смаглер», Габриэль это знал. С удовольствием вертя стакан в руке, Хайме продолжал поучать:
— Жизнь — суровая штука, старик. Грязная и суровая, скажу я тебе. Большое значение я придаю опыту. Без опыта ничего в жизни не добьешься, но надо также иметь голову на плечах. Хочешь знать мое мнение? Главное, старайся опередить других. А иногда сумей и подножку подставить. Думаешь, это жестоко? Ошибаешься. Я, видишь ли, реалист. Надо крепко стоять на земле, а мечты, как сказал поэт, всегда лишь мечты. Не более. Ну, скажи, к чему, по-твоему, мы идем? Я не прорицатель, но всему есть предел. И к этому пределу мы движемся. Вот что я всегда говорю Луисе, которая никак не хочет со мною согласиться. Положение изменилось, будет и дальше меняться, однако ты увидишь — уровень вод снизится до обычной отметки, ни на миллиметр выше. Это и есть реализм, поверь. Я не перестаю это твердить моей жене.