Мы не притворялись, потому что нам это было не нужно. Наши игры и изобретения были реальны. Мы строили машины, и они работали. А когда нам хотелось волшебства, оставалось лишь лечь в саду Харрисов и смотреть на небо.
* * *
Когда прозвенел звонок с последнего урока, меня переполнила радость. Я надеялась провести день с новыми друзьями. Даже подумалось: а не пойти ли на парковку к Билли и сказать ему, что я не еду домой?
Однако жизнь всегда вносит свои коррективы. Не стоит преждевременно надеяться, что вас позовут в компанию или что вы куда-нибудь пойдете после уроков. Нет смысла волноваться о том, что пока не является реальностью.
Я остановилась у шкафчика, чтобы убрать учебник по математике и взять скейтборд с рюкзаком. Пришлось снова напомнить себе, что не стоит полагаться на доброе отношение Лукаса и Дастина. Мне ли не знать. Моя прежняя дружба строилась на семилетних схемах, проектах и приключениях, но в конечном счете друзья, на которых я вроде как могла положиться, меня предали.
– Эй, Макс!
Я взяла скейтборд под мышку и обернулась. Это был Лукас.
На секунду я услышала, как в темном уголке моего разума Билли нашептывает, что Лукасу станет со мной скучно. Он забудет обо мне точно так же, как мои прежние друзья, когда дружба со мной стала обузой. Глупо было полагать, что, пригласив меня на охоту за сладостями, они захотят видеться в свободное от уроков время. Я ведь странная и неприглядная. Кто захочет с такой тусоваться? В голове стоял именно голос Билли, потому что мой собственный звучал бы фальшиво. Да, Билли мог слететь с катушек или стать занозой в заднице, но обычно он оказывался прав.
Лукас встал передо мной, как будто чего-то ждал. Он улыбнулся, и тогда голос Билли перебило собственное «я»:
«Прекрати, Макс».
Лукас не станет из вежливости демонстрировать дружелюбие. Я видела по его лицу, что он действительно меня искал. И если он звал меня, значит, он этого хотел. Лукас не проверял меня и не беспокоился о том, что я расскажу одноклассникам. Во-первых, не такие уж у них и интересные секреты. А во-вторых, я больше ни с кем и не разговаривала.
Лукас перестал улыбаться, но взгляд его остался легким и прямым. Он махнул рукой.
– Пойдем, мы хотим показать Дарта мистеру Кларку.
Когда со мной говорил Дастин, он словно пытался произвести впечатление интересного человека и складывалось ощущение, что он вообще мало о чем думал.
Лукас же казался менее заискивающим и более нетерпеливым. Его голос звучал низко, резко, хрипло. Мне это нравилось. Вот мама прислушивалась к тону людей, как будто это имеет какое– то значение. Если кто-нибудь будет говорить ей ужасные вещи сладким голоском, она непременно от них растает. Но мне и раздраженные нотки в голосе Лукаса не претили. Он ведь ни к чему меня не принуждал.