— Нет. Он должен сам выбрать свой путь, а твоя задача защитить его на первых порах и дать ему знания для выживания на Грани.
— Хорошо, я сделаю это, — Магистр посмотрел в тусклые глаза Аграилу.
— Поклянись на Грани, что ты исполнишь мою просьбу.
Джокер удивился такому исходу, но виду не подал. Ведь такие клятвы давали при очень важных сделках и обещаниях. Сама Грань жестоко покарает лжеца.
— Клянусь Гранью, я сделаю все для выживания преемника Аграила и дарую ему знания для того, чтобы он сам смог себя защитить, — вокруг вспыхнули на секунду разноцветные искры, и все погасло. — Все, мастер.
— Теперь наклонись, я тебе кое-что расскажу об этом мальчике, — когда Джокер послушно исполнил приказ, то Аграил еле слышно прошептал что-то ему на ухо, на что глаза темного Магистра увеличились в трое. — В будущем можешь использовать это, но аккуратнее, к тому моменту уровень будет высок, как и его недоверие и горячность.
— Хорошо, мастер, — Джокер все еще не мог переварить эту новость, но Аграил начал таять прямо в воздухе, разбрасывая вокруг клубы тьмы. — Прощайте.
— Прощай… Ученик, давно ставший мастером, — сказано это было без насмешки, а с глубоким уважением и грустью.
В памяти Джокера были свежи воспоминания о его молодости, ученичестве, ряда больных падений и головокружительных взлетов. Именно мастер сделал его таким, какой он есть. Именно он сделал его Магистром.
ПРОСПЕКТ БЛЮХЕРА, ЗА НЕСКОЛЬКО ЧАСОВ ДО ТОЧКИ ОТСЧЕТА.
Я шел по черной шершавой поверхности тротуара и смотрел в небо. Свинцовые тучи нависали всей своей впечатляющей громадой. Грядет дождь. Что он принесет? Долгожданную сырость или зябкий холод? Дождь в такое время и при таком настроении для меня был неким посланником перемен. Он смывал весь негатив, помогал выбросить из головы и жизни весь мусор. Это был подарок для того, кто не любил людей и любил мягкий дождь. Еще не начавшийся ливень прогонял всех с улицы в свои улии, чтобы там сидеть в нескольких квадратных метрах вместе счастливой или не совсем семьей или наедине с компьютером, страхами, пороками, слабостями, внутренними демонами, привычками.
Я подошел к дому, ничем не отличавшимся из общей массы других жилых домов. Еще два года назад он был для меня ничем иным, как ярким и полным эмоций. Мне всегда нравилось ночевать в гостях в одной из многочисленных квартир или быть там вместе с родителями. Это была квартира бабушки и дедушки по маминой линии. А какой ребёнок не любит быть у своих бабушки и дедушки? Только тот, который знает, что бабушка умерла в конце весны, а дед сдался и сломался. Теперь это было никчемное место. То, о котором каждый человек не хочет вспоминать, но и не может выкинуть из головы.