– Нет, Кьяра, постой. Какой такой женатый мужчина? Что тебе взбрело в голову, можно узнать? Ты хочешь быть вечной любовницей? Помнишь, что стало с тетей Терезой? Ее воздыхатель пятнадцать лет обещал, что разведется с женой! А теперь она постарела и никому не нужна… О господи, этого еще не хватало! – Мама гасит сигарету и тут же закуривает другую.
– Что, довольна? – спрашиваю Сару сквозь зубы.
– Ну, теперь она хотя бы не жалуется!
– Ненавижу тебя! Даже твоя сестра, Гайя Луна, не способна на такое.
Сара озадачена.
Получила!
– Тогда почему бы тебе не переселиться к ней? Квартира на улице Толстого станет твоим домом.
– Спасибо за совет, я над этим подумаю. Там-то, наверное, я смогу пригреть кого угодно – собак, кошек, хомячков и женатых мужчин.
На обратном пути молчим.
Не люблю, когда Сара смотрит букой, мне жаль потерянного времени. В общем, я первая нарушаю молчание:
– Почему ты не сказала маме, что хочешь уехать?
– Не могу. Ты же слышала. По-твоему, это так просто – уехать и все время думать о том, что вот-вот позвонят карабинеры…
– Ты ведь знаешь, что все это не всерьез. Она немного подавлена, скучает и просто хочет привлечь к себе внимание. Я где-то читала, что настоящие самоубийцы не трубят на каждом углу о своем решении. Так что беспокоиться нужно, когда она перестанет жаловаться. И потом, не забывай, я же остаюсь.
– Я не доверяю.
– Не доверяешь мне?
– Тому, что ты делаешь. Ты – импульсивная, неразумная.
– Спасибо, конечно… Очень приятно это слышать.
– Перестань, Кьяра, открой глаза! Наша мама решила нагрузить нас чувством вины на всю оставшуюся жизнь, и у нее неплохо получается. Ты хочешь сказать, что от ее слов у тебя не побежали по спине мурашки? Ты не почувствовала беспредельную грусть? Как тебе нравится мысль, что нашей маме хочется соединиться с Пьетро?
– Конечно, мне немного не по себе, но ведь я не использую тебя в качестве козла отпущения?
– Я не могу ехать.
– Можешь, Сара. Хуже все равно не будет. Это твоя жизнь, и ты должна ею распоряжаться. Моя-то все равно пропащая…
Возвращаемся домой надутые, расходимся по своим комнатам.
Лоренцо и Риккардо режутся в карты – партия в самом разгаре.
Андреа прислал сообщение.
Теперь, когда его жена нам не мешает, правила игры поменялись, он почти каждый вечер шлет мне сообщения.
От Риккардо это не ускользнуло.
– Кто это пишет тебе в такое время?
– Никто.
– Никто?
– Это мама, благодарит за ужин.
– Все прошло хорошо?
– Нет.
– Расскажешь?
– Типичный ужин в семействе гиен, представляешь?
– У меня две сестры.
– Мы не знаем, что делать. Мама грустит, у нее упадок сил, и получается, мы чувствуем себя виноватыми. Не думаю, что она это специально, конечно же нет. Мы просто не знаем, как помочь ей, если она сама этого не хочет. И теперь моя сестра передумала ехать.