Идеально было бы, конечно, выращивать органы из стволовых клеток Но надеяться на это пока не стоит До сих пор не получена даже чистая культура стволовых клеток. В периферической крови их 3 на 1 миллиард клеток. В костном мозге стволовые клетки пока невозможно отделить от жировой ткани. Сейчас получены не действительно стволовые, а чуть более дифференцированные стромальные клетки. В освещении этого вопрос а больше пустой погони за сенсациями, чем разговора о реальных достижений. Так что хотя трансплантация необходима, но у нас в стране она пока на низком уровне. А научный потенциал у нас есть.
Т.А.Расскажите, пожалуйста, еще что-нибудь о Валерии Ивановиче Шумакове. Интересно, что он был за человек?
А.В. Впервые мы встретились в 1982 году на операции: он, директор института, и я молодой ординатор. Сейчас аспирантам в нашем институте сложнее — пока-то их допустят до операции, до больного. А тогда в НИИ было всего около 400 человек. Оперировать ставили тут же. У Валерия Ивановича были очень хорошие руки: небольшие, чуткие, с длинными пальцами, несмотря на его комплекцию. Да она у него и не всегда была такая, как в последние годы жизни. В молодости он, говорят, был очень спортивным. С успехом занимался толканием ядра. Делал он на операции все быстро, четко. (Это важно: чем меньше травмируются хирургом на операции ткани, тем они быстрее заживают, тем меньше вероятность инфицирования. — Т.А.)
Валерий Иванович был очень доступным человеком. Хотя на двери его кабинета висела табличка: «Прием по личным вопросам по четвергам с 16 до 17», никто этого не соблюдал, даже пациенты. Народ шел к нему со всеми вопросами. Со временем институт разросся — до 2 тысяч человек, но он практически всех знал лично и всегда старался помочь. Валерия Ивановича любили. Если знали, что он идет в отделение, радовались, высыпали навстречу. Некоторые пациенты, которые до нас лежали в других крупных клиниках, и в отечественных, и в лучших зарубежных, говорили, что в нашем институте особая аура, душевные, почти домашние отношения как между сотрудниками, так и между сотрудниками и больными. У нас, например, не было принято, как иногда у хирургов бывает, грубоватое, панибратское обращение к пациентам. Конечно, это заслуга Шумакова. Дружный коллектив, товарищеская взаимопомощь — его стиль отношений. Если на дежурстве возникали проблемы с больным, которого он оперировал, можно было позвонить ему домой в любое время, даже в 2 часа ночи. Не сердился. У него была врачебная семья: жена — анестезиолог, сын — талантливый хирург.