Спроси у растратчика, у пьяницы — честные ли они люди? И от всех получишь утвердительный ответ.
Итак, по мнению всех этих людей, развратник, обманщик, ростовщик и тот, кто разорил свое семейство, может считаться честным человеком, если он не осужден законом, как осуждают воров и убийц.
Не находишь ли ты эти правила весьма удобными? Следовательно, тот, кто не подвергся уголовному суду, не даст отчет Богу за свои дела, которые причинили много бед ближнему?
Так вот какова религия честного человека! И это ты называешь лучшей и достаточной религией? Скажи, это ли ты имел в виду, утверждая свое мнение?
«Нет! — возражаешь ты. — Под словами «честный человек» я понимаю более, чем обычно полагают. Я называю честным человеком того, кто исполняет хорошо все свои обязанности, который делает добро и избегает зла ».
На это я отвечаю тебе утвердительно, что если ты считаешь себя таким, как объяснил, и достиг этого без помощи религии, то ты должен быть восьмым чудом света. Но не сердись, если скажу, что ты не таков, как говоришь.
Действительно, могу ли я поверить, чтобы у тебя не было страстей и худых наклонностей? Каждый человек имеет их, и очень много. Если ты, например, склонен к своеволию, к невоздержанности, к чувственным удовольствиям, кто же тебя удержит в пределах умеренности? Если ты расположен к жестокости, к лености, к гордости, кто тебя укротит? Кто удержит твою руку, обуздает твой язык? Голос рассудка, что ли? Но мы знаем, что может этот восхваляемый рассудок, когда он в борьбе с сильной страстью! Итак, что же, кроме страха Божия, может дать тебе силу побеждать самого себя? Мы видим, что всех человеческих законов и казней недостаточно, чтобы удержать человека от преступления; а сколько же сверх того есть зла, недоступного правосудию человеческому?
Одна Православная вера может обуздать порывы наших страстей. Без ее могущественной помощи мы не можем быть постоянно верны всем трудным обязанностям, исполнение которых и составляет отличительное свойство истинно честного человека. Без веры Православной мы не можем исполнять долг с тем прямодушием, которое есть признак высокого нравственного достоинства.
Если даже христиане самые добродетельные, несмотря на большую силу, которую черпают в вере, нарушают иногда свои обязанности — так велика слабость человеческая! — то как же ты, лишенный этой благодатной помощи, этой крепкой узды, ты, оставленный на произвол естественных наклонностей, подверженный бесчисленным соблазнам мирской жизни, — как можешь надеяться, что останешься всегда верен долгу?