— Без малейшего понятия, — соврала я. Наметки, а также идеи были, но не хотелось ими делиться. Не в этот раз.
— В таком случае мы побеседуем при следующей встрече, — ответил мудрец Девятой Звезды. — Когда ты действительно захочешь об этом со мной поговорить, а не спросишь из праздного любопытства.
«Ой, знаешь что? Не очень-то и хотелось!»
Вечером Хьюгенций все-таки вытащил меня на прогулку по Гнезду Грифона. Мы шли вдоль небольших тихих улиц, а Борзая шагала рядом, делая вид, что не с нами.
Центральная улица города была очень красивой: большой фонтан, куча аккуратных домов и деревьев. После сражения с вражеской армией в городе осталось много воинов, включая эльфов и магов. Сейчас здесь было трудно протиснуться. Когда мы находились на основной улице, шум стоял такой, что пришлось возвращаться, потому что болтать мы уже не могли.
Я слегка понурилась. Как-никак, но теперь Хьюго вряд ли будет меня навещать. Как же будет скучно без этого чешуйчатого дракона! Похоже, что он уловил мое настроение, поэтому тоже молча шел вперед.
— Знаешь, со всеми этими погонями, колдуньями и сражениями я вовсе позабыла о кое-чем важном, — задумчиво сказала я, бездумно глядя куда-то вперед. — Я забыла спросить: как ты себя чувствуешь со всем этим?
— В каком смысле?
— Хоть зачастую я и веду себя как ребенок, отчего окружающим кажется, что я глупее и безобиднее, чем могла бы быть, однако это не значит, что мне чужды зрелые рассуждения и способность к эмпатии.
Это должно быть очень нелегко для тебя: возиться со мной, при этом постоянно видя во мне призрак своей возлюбленной. Можешь отрицать, говорить, что это не так, но все мы люди (ну или не совсем люди), а потому нет ничего плохого и противоестественного в том, что иногда глядя на меня ты думаешь о ней. Мне даже страшно представить то, какую бурю эмоций ты, должно быть, испытываешь.
— Что же, — Хьюго смотрел вперед, прямо как я в самом начале разговора. — Иногда действительно приходится нелегко, но прошу, не думай, что ты для меня ценна лишь как воспоминание о ней, о… Биаре, — здесь он сделал паузу, которую я не смела прерывать.
— Как бы то ни было, я никогда бы не посмел навязывать тебе образ другого человека, Ная. Это правда, временами бывает очень затруднительно, особенно, когда ты начинаешь говорить ее словами; иногда в тебе угадываются отголоски ее жестикуляций или манеры речи, но это все не важно, ведь ты — это ты, единственная и неповторимая.
Если взглянуть на все с другой стороны: не всем дан второй шанс. Многие могут попросту исчезнуть из этого мира, так что и следа не останется. Однако Биаре была дарована возможность прожить еще одну жизнь, за что я не могу быть не благодарен.