Мы не знаем, какое первое слово произнес сын писателя Авдеенко, но еще перед съездом с ним произошло незабываемое приключение на Беломорканале. После общей писательской поездки его вызвал к себе крупный энкаведешный чин и предложил поехать в форме чекиста еще раз на канал, чтобы собрать материал для будущего романа. Авдеенко согласился, но эксперимент кончился полным провалом; писатель-ударник стал слишком глубоко входить в судьбу заключенных, ему открылось много странного, и поэтому, после очередного острого разговора с лагерным начальством об арестованных, Авдеенко был изгнан с канала. Однако это не сказалось на его будущем; он продолжал писать романы и сочинять сценарии.
И вот бывший шахтер, а теперь известный писатель Александр Авдеенко в конце 1930-х годов создал для кино современную историю про партийного разложенца – секретаря комсомола Огнерубова. Его подлинное лицо раскрывалось в сцене комсомольской гулянки, когда Огнерубов пытался совратить главную героиню. Негодяю противостоял положительный Сергей Паромов, влюбленный в девушку, но коварному секретарю удавалось на время их разлучить.
Тема и пафос сценария были вполне объяснимы: в течение пяти лет до появления фильма арестовывались и судились за шпионаж, разврат и разложение крупные партийные и комсомольские работники. Даже несчастный доктор Левин, лечивший Горького, был обвинен не только в отравлении великого пролетарского писателя, но и в том, что укусил… за грудь медсестру. Все это не могло не найти хотя бы косвенного отражения в литературе и в кино. Но правдоподобно изобразить такой тип врага было не так-то просто. До поры до времени казалось, что Авдеенко это удалось.
Автор фильма вспоминал в своей автобиографической повести: “Написал киносценарий «Закон жизни». О современной молодежи, студентах медицинского института. О молодых чувствах, ревности, заблуждениях, счастливых обретениях. Не скрою: сценарий мне казался значительным по теме, остро-сюжетным, с убедительно выписанными характерами. «Мосфильм» одобрил его. Быстро нашлись и постановщики – молодые режиссеры Александр Столпер и Борис Иванов. Они приехали ко мне в Донбасс, жаждущие прорваться на большой экран, надеясь на мое содействие”[114].
Когда фильм “Закон жизни” был готов, Авдеенко, будучи спецкором газеты “Правда”, объезжал с войсками “освобожденные земли” Западной Белоруссии и Украины. Он даже не успел посмотреть, что за картина получилась у режиссеров. Готовый фильм перед выходом на экраны показали в ЦК ВЛКСМ. Комсомольские вожаки пришли в ужас: им не понравилось, как в “Законе жизни” выглядела комсомольская верхушка, и они потребовали изменений. Вот тут-то молодые режиссеры и бросились к маститому кинодраматургу – С. А. Ермолинскому. В сценарий были внесены поправки, и он был принят и утвержден А. Я. Вышинским, который в тот момент курировал вопросы культуры. Тогда фильм снова запустили в производство. То, что “Закон жизни” одобрил сам Вышинский, показывает, что никто в стране не мог точно предугадать зигзаги сталинской внутренней политики.