– Ах да, прости… – егерь скатал бумажку и швырнул в огонь. – Я весь внимание.
– Сын Вахи позавчера утром должен был выйти с Кордона. Если ничего не случится по дороге – к вечеру будет в Филях.
– Отлично!
– Двадцать желудей.
– Запиши на мой счёт, вернёмся – расплачусь.
– Это кидалово! – возмутилась белка. – Знала бы – нипочём бы не согласилась!
Бич виновато развёл руками.
– Клык на холодец, Ясь, это всё, что есть. Нас тут на днях немножко ограбили – вон, Студента спроси, подтвердит!
– Тебя, пожалуй, ограбишь… Хорошо, подожду, но учти – проценты капают!
– Кровопийца… ещё что?
– Была у Кузнеца. Он просил передать: Золотые Леса объявили на тебя охоту. Обращались к сетуньцам, предлагали хорошую плату.
– Вот, значит, как? – лицо егеря заострилось, сделалось жёстким. – Охотнички, мать их… из-за чего хоть, сказал?
– А как же! Обвиняют в убийстве четверых их людей на Воробьёвых Горах. Бич, во что ты вляпался, а?
– Потом расскажу. А что сетуньцы?
– Тинг постановил: всякого, кто на это подпишется – гнать взашей. Седрик стал спорить, а когда ничего не вышло – психанул и свалил к золотолесцам. С ним ещё несколько человек ушли. Так что в Стане буча, выбирают главу Тинга. Прочат Тура.
– Кто бы сомневался. И вот что: подожди до завтра где-нибудь поблизости. Ты мне понадобишься.
– Тогда ещё пятнадцать.
– А тебе не пора в упырятник? Родня, поди, заждалась – кто их научит кровь сосать из порядочных людей?
– Это кто тут порядочный, уж не ты ли? – девчонка взъёрошила егерю волосы и увернулась от шлепка по заднице. – Ладно, что с вами делать, подожду бесплатно.
II
Они вышли через час после визита белки. Прошли вдоль железнодорожной насыпи, миновали малинник, поглотивший кварталы возле метро «Щукинская» и едва не столкнулись нос к носу с огромным бурым медведем. Зверь лакомился крупными, ярко-красными ягодами; увидав людей, он вытянул косматую башку, шумно втянул воздух и издал глухой рёв. Послание было предельно ясным: «идёте своей дорогой – и идите, а я тут обедаю…» Нгуен на ходу коротко поклонился медведю, сложив ладони в молитвенном жесте.
Бич поддал напарника локтем:
– Вьетнамцы уверены, что медведь – самый главный зверь в Лесу, главнее даже тигров, они тут тоже водятся, возле водохранилища. Говорят: «Медведь – хозяин России, а с хозяевами надо быть почтительным». Даже оставляют для них подарки – мёд в сотах, сахарные головы… Зуб даю, этому Топтыгину все здешние вьетнамцы знакомы и лично симпатичны.
Миновав разрушенный павильон станции метро, Нгуен остановился и заговорил – негромко, монотонно, без выражения.