Древний мудрец сказал: «Всё возвращается». Лет пятнадцать назад хан Джанибек снова поссорился с франками. Изгнал их из своих городов и осадил их крепости. Снова год за годом в военные школы стали поступать только невольники с Кавказа. На беду в то же самое время, после смерти султана Насира началась борьба за власть между его многочисленными сыновьями от разных жён. Снова зазвучало веское слово усилившихся бурджитов.
Дело дошло до того, что черкес Гурлу совсем прибрал власть при султане Хаджи. Правителю было всего четырнадцать лет и он, хоть и принял звучный титул аль-Малик аль-Музаффар, предпочитал проводить время, сидя на голубятне или развлекаясь созерцанием пыток, благодаря чему казна оказалась в руках доверенного эмира. Тот не тратя времени даром, стал, не жалея средств, закупать черкесских рабов. Оставалось только ждать, когда яблочко само упадёт в руки. Когда знатные эмиры попробовали воззвать к разуму несмышлёного султана, тот оторвал голову голубю и сказал: «Так будет с каждым, кто будет мне перечить».
Он был молод и глуп. Ему было невдомёк, что не только власть рождает силу, но и сила власть. Времени, чтобы понять эту истину у юноши не оказалось. Почуяв угрозу эмиры убили Гурлу. Прямо на молитве. Когда идёт речь о власти, не место щепетильности. Вскоре вослед за ним отправился и, любивший голубей, султан. Сменивший его брат аль-Хасан первым делом продал купленных предшественником черкесов.
Пришедшая вслед за этим чума окончательно выкосила новое войско, оказавшееся в западне в своих запертых казармах.
Теперь нужно восстанавливать армию. Нужны новые рабы. А франки везут только черкесов. Вот почему прошлогодняя поездка в царство Джанибека было таким важным. Нужны были именно рабы-кипчаки. Не нужно было быть великим мудрецом, чтобы понять — закупка рабов в Золотой Орде, минуя франков, наносит им невосполнимый ущерб. Кто в выигрыше? Перевозки могут забрать себе греческие корабли, да и среди мусульманских мореходов полно таких, что охотно начнут ходить к далёким крымским берегам.
Может эту торговлю хотят оседлать вездесущие армянские купцы? Не зря же в дело встрял этот Авахав?
Мне вспомнилось, как дед не хотел встревать в закупки рабов. Только настойчивость Омара и трудное финансовое положение заставили его согласиться на это предприятие. Рабы для армии — это не просто торговля. Это политика, где так легко наступить ненароком на мозоль сильным мира сего. «Тебе не нужно никуда совать нос! Я тебе это строжайше запрещаю!» — всплыли в памяти слова деда. Легко сказать, когда все эти путанные дела сами тебя буквально хватают за нос.