— Марта, будь добра, проводи девушку к графскому замку, чтобы с ней чего плохого на улице не произошло — темно все-таки, ночь на дворе…
— Нет! Жан, дорогой! — От этого слова Ажан скривился — тоже нашла дорогого, только что не отравила, подруга, прости Господи. Впрочем, Николь тут же поправилась: — Жан, умоляю, не надо в замок, нельзя мне сейчас туда, пожалуйста!
Разумеется, нельзя, там сейчас граф Филипп, и ваша встреча, мягко говоря, нежелательна.
— Хочешь сказать, что готова ночевать со мной?
Оказалось, да, именно это и планировалось. Но, к сожалению, не так, как Жан размечтался — после зелья принцев мужчина три дня мужчина, но не полностью. В смысле — не на все способен. Так что красавица планировала разыграть вначале любовь, потом разочарование, а уж дальнейшую судьбу неудачника определил бы владетельный граф. В зависимости от сказанного бедолагой. В любом случае, продолжение знакомства в планы этой интриганки не входило даже близко.
Единственное, что радовало — о встрече Жана с молодой графиней Николь не докладывала — не решилась встревать в семейные дела. С ее слов, конечно, но тут уже как повезет.
— Марта, будь добра, обеспечь гостью ночлегом на пару дней. А ты, дорогая, готовься объяснить Его Сиятельству, куда десять кило золота дела. Впрочем, это уже не мои дела.
И тут девушку проняло. Жестко, всерьез. За такой прокол спросят. И это после давней истории с графским сыном! Пришлось успокоить, пообещать спасти, помочь, вытащить из западни. Как? Просто. Надо рассказать ему историю простого деревенского олуха, по счастливой случайности имевшего прекрасных учителей. Но подробности позже — сейчас спать, потому что способность думать вернулась, а силы ушли окончательно.
Наивный.
Николь увели, но Марта никуда не делась. Вообще, женщина на пороге долгожданного счастья — это страшно. Для тех, кто не спрятался.
— Жан, ты не смеешь спать! Ты обязан выслушать! Дорогой, — это уже в зал, — поднимись, пожалуйста!
Вот мало было человеку проблем. Ничего, Жан, ты крепкий, ты выдержишь. Ибо деваться тебе все равно некуда.
— Жан, господин Гурвиль сделал мне предложение! И он хочет усыновить Леона, — сказав это, Марта твердо встала между мужчинами, всерьез опасаясь стать вдовой еще до свадьбы.
А Жан с трудом сел на кровать и потер лицо.
— Дружище, — мальчишка сержант обратился к майору, который был старше его лет на двадцать. Но обратился так, что офицеру и в голову не пришло возмутиться — было в голосе Жана что-то такое… — Ты уверен? Понимаешь, и Марта, и я за своего готовы на все, но и предательства не потерпим. Если уверен — вот рука.