– Раз-раз, – раздалось мгновением позже, когда я уже начала продумывать пути отступления. Я посмотрела туда, откуда доносился этот голос, и поняла, что свадьба, кажется, начала перетекать в режим «безудержного веселья». – Меня слышно? – огласил ресторан голос Ершовой.
В ответ послышался нестройный хор голосов.
– Отлично! Сегодня у нас большой праздник. Моя лучшая подруга вышла замуж.
Мне в лицо ударил яркий свет. Софиты наверху танцпола были наведены на меня и… какого-то незнакомца. А меж тем Ершова продолжала свою речь.
– Вы не представляя-яете! Не представляете, как я счастлива! И в тот момент, когда любящие сердца бьются в унисон, мы со Славиком хотим поздравить мужа и жену песней!
Одновременно с последним произнесённым словом в ресторане зазвучала заунывная мелодия, под которую Печенька и Ершова закачались, прилипнув к одному микрофону.
– А ничего, что жених здесь вовсе не он?
Левицкому можно было смело выдавать приз за звание самого внезапно появляющегося из ниоткуда мужа. Не успела я возмутиться тому, что незнакомец прижал меня к себе, очевидно, решив сыграть роль новоиспечённого супруга, как Роберт оторвал от меня парня и занял его место.
«И всё, что было, набело, откроется потом», – послышалось от микрофона.
– Скажи, Тань… тебе и вправду всё равно, с кем танцевать, если уж наш брак настолько фиктивен?
Я даже не поверила своим ушам. Левицкий это серьёзно? Его это вправду волнует?
– А тебе действительно не всё равно, с кем я танцую?
«Дорога мой дом и для любви это не место».
– А если не всё равно?
– А почему?
– Потому что мы с тобой расписались пару часов назад?
– Это вопрос?
– Это риторический вопрос.
– Не похоже на то, чтобы наша свадьба была для тебя поводом хоть для чего-то.
– А поводом для чего она должна была стать?
«Прольются все слова как дождь, и там, где ты меня не ждёшь…»
– Я уже потеряла нить разговора.
Я поморщилась и попыталась прекратить те движения, которые весьма опосредованно можно было назвать танцем, но Левицкий прижал меня к себе ближе.
– А может, хватит уже болтать?
Он остановился, и одновременно с этим в микрофон закричали сразу оба – и Ершова, и Славик:
– Горько! Горько!
И когда их поддержали все присутствующие в ресторане, я сделала то единственное, чего мне хотелось. Обняла Роберта за шею в тот момент, когда он сам потянулся ко мне за поцелуем. Стоило только нашим губам встретиться, как я утонула в водовороте чувств. Сплетаясь языками с мужем, крепко прижимаясь к нему, я действительно чувствовала себя в этот момент настоящей невестой.
А когда Левицкий отстранился, а по залу ресторана пронеслась разухабистое: «Душистый шмель на мохнатый хмель», шепнула: