Джуд выглядел зажатым, напряженным. Как будто он старался как‑то помочь, а все зря. Она ни разу его таким не видела. В прошлом он искрился энтузиазмом, восторженностью, а в постели всегда был ласковым и нежным.
Нет, нужно выкинуть это из головы… Думать о нем только как о друге, а не о бывшем любовнике.
И другу, кстати, не помешает немного отвлечься.
— Знаешь, ты что‑то слишком бледный. Вперед! Возьмем тапас, вина и посидим на солнышке.
Кала‑дель‑Мар представляла собой мирную рыбацкую деревушку возле самого моря. Прогуливаясь по берегу с Розой, Джуд подумал, а вдруг здесь для него гораздо более подходящее место, чем Нью‑Йорк.
Но он должен сдержать обещания. Сочинять музыку. Хранить память о Гарете.
Под лучами заходящего солнца покачивались на волнах рыбацкие лодочки. На мгновение Джуду показалось, будто они празднуют с Розой годовщину отношений, а не готовят звездную свадьбу для других людей.
— Я хотела показать тебе одно место, нам туда, — сказала Роза, увлекая его за собой по узким каменным ступенькам, мимо симпатичных домиков и магазинчиков.
Стенки лестницы были прохладными и влажными, а значит, постоянно находились в тени. Пока они поднимались, Джуд старался не сводить глаз с ее раскачивающейся косы, не смотреть ниже и не думать о том, чего у них не случится этим вечером.
Место, куда привела его Роза, рестораном можно было назвать с натяжкой. Два столика возле барной стойки да еще три на балкончике, откуда виднелось море. Роза весело защебетала по‑испански со стариком в баре, который очень тепло ее поприветствовал, а пару минут спустя они сидели наверху, и на столе перед ними возникли оливки, хлеб, масло, уксус и графин красного вина.
Роза наполнила бокалы.
— Ну что, тебе уже стало лучше?
— Намного. — И это была чистая правда. Всегда хорошо сидеть на солнышке с красивой девушкой, вкусной едой и превосходным вином. Еще бы убрать ощущение неполноты… Ему было мало сидеть рядом с Розой и не иметь возможности обнять ее, поцеловать.
Ссора с Анной никак не выходила у него из головы. Он все думал: а если бы Роза не повздорила с сестрой, она бы к нему вернулась?
Отклонившись на спинку кресла, он посмотрел на Розу, любовавшуюся морем. Конечно, он не смог бы жить с ней до конца своих дней. Просто потому, что она не из тех, кто оседает на одном месте, связывая себя любовной зависимостью по рукам и ногам: ею управляла жажда жизни и дух свободы. К чему сажать ее в клетку и лишать счастья?
Хочешь не хочешь, а все равно придется возвращаться в Нью‑Йорк, как только шумиха с книгой поуляжется. Он снова будет сочинять музыку и делать все, чего от него ждут продюсеры, чтобы «Стрижи» по‑прежнему были популярны и их песни продавались.