Точно… (Собравшись с мыслями.) Радикал начинается с того, что признает следующее как нечто самоочевидное: внешний мир — хотя и всецело чуждая человеку, как носителю духа, сфера, зато производная от «человеческого фактора». Мир есть не только акт сознания, но и волевой акт, в котором человек воспроизводит свои намерения и стремления — именно это и имел в виду Шопенгауэр, когда говорил, что «мир есть моя воля и мое представление». С одной стороны, человек полностью детерминирован в своих побуждениях обстоятельствами внешней среды, почему и нельзя сказать, что внешне он свободен, а с другой стороны, человек объективирует себя вовне — так, будто бы каждый из нас находит в мире свое зеркальное отражение. Если же мы обратимся к экстремистам, то их логика такова, что мир есть некая (изображая жестом правой руки кавычки) «объективная реальность», довлеющая над человеком независимо от его сознания, а потому достаточно переменить условия внешней среды, чтобы переменился сам человек — для этого, собственно говоря, и стоит либо опрокинуть все существующие социальные институты, упразднив сам социум, либо же значительно социум видоизменить. В самом деле, никакой т.н. объективной реальности не существует, ибо мир — это тень человека, равно как и каждый человек по отдельности есть один из бесчисленно многих оттенков этой тени. Выходит, что, с точки зрения радикала, никакие преобразования внешнего мира не имеют значения, если сам человек остается неизменным. Только поэтому гиперанархизм, как однозначно радикальная доктрина, не задается целями вроде ниспровержения существующего порядка вещей, ибо достижение подобных целей — ничто, если человек остается таким же, каким был прежде. Вообще в гиперанархизме категория «достижение» расценивается как суживающая и ограничивающая. Чем гиперанархизм и озадачен по-настоящему, так лишь тем, чтобы человек извечно преодолевал самого себя. Это совсем не означает реакционности. Вся ошибка реакционеров (Интервьюер неожиданно принимается за блокнот с ручкой, чтобы делать пометки) состоит в том, что они хотят во что бы то ни стало удержать обрушение старых устоев, которые себя уже не оправдывают, поэтому и стоят лишь того, чтобы рано или поздно пасть. У истории есть одна-единственная логика — неудержимый процесс диссолюции, т.е. распада и растворения, который доходит сейчас до такого критического предела, когда, по словам Рене Генона, крупнейшего эзотерика прошлого века, мир может быть спасен лишь глобальной катастрофой. Впрочем, я Вам уже об этом говорил.