— А что ждать, — поднялся со стула Ющенко, привычно пригладив рукой свои по-прежнему кучерявые, но уже из-за пробивавшей паутины проседи не столь смоляными, волосам. — Я пойду с тобой по адресам.
— Да мне вас как-то неудобно эксплуатировать, — улыбнулся Буколов. — Все-таки руководство…
— Неудобно штаны через голову надевать да бабу на потолке пробовать удовлетворить — одеяло будет соскакивать, — отреагировал Ющенко, улыбнувшись одними глазами. — А оказать помощь коллеге — это дело чести каждого опера. Что же касается моего руководства, так это оно в моем служебном кабинете. Вот не раскроем, — пошутил он, — вызову к себе в кабинет… да так взгрею, что взвоешь почище Чеховской Каштанки.
— Так мы, вроде бы, вместе… не раскроем… — лукаво взглянул опер на «прикомандированного». — Тогда почему именно меня «взгревать», не всех вместе?
— А это по пословице: «Каждый сверчок знай свой шесток», или современная: «От каждого по способностям, но каждому по заслугам»! Понятно?
— Понятно — грустно улыбнулся собеседнику опер, возможно, вспомнив еще пару народных мудростей, что в России всегда «тот прав, у кого больше прав» и что «у сильного виноват бессильный».
В конце концов, поиски, проведенные Буколовыи Игорем Валентиновичем и Ющенко Александром Александровичем, пусть не сразу, пусть не в один день, но увенчались успехом. Настороженная, закрывшаяся наглухо в себе, словно черепаха, ярко раскрашенная Юлия, только что доставленная из Рыльского района, сидела в кабинете оперативников. И опять пришлось потратить немало сил и нервов, чтобы не только «разговорить» ее, но и «выудить» из ее сумбурных объяснений, недомолвок и умолчаний некую информацию, проливающую свет на события той страшной ночи. Не обошлось тут и без применения полиграфа — «детектора лжи», который, с одной стороны дал уверенность оперативникам в том, что они находятся на верном пути, и поэтому с фигуранткой можно работать более жестче, чем пока с ней работали; а с другой — заставил задуматься саму Юлию — та, наконец, осознала, что враньем она лишь усугубит свое положение.
Результатом терпеливой и кропотливой работы с Юлией стало то, что у оперативников появилось двое новых фигурантов-мужчин в возрасте до 25 лет и кличка одного из них — «Бес».
— Кажется, с «бесовщиной» мы теперь разберемся, — облегченно вздохнул Ющенко во время очередной оперативки при начальнике отдела милиции, оперское чутье которого подсказывало, что, в конце концом, после многих неудач они получили нужную зацепку. — Имея кличку, которая в большинстве своем всего лишь производная от имени или фамилии, установить самого владельца этой клички, дело техники и времени. Техники у нас достаточно, — бросил он взгляд черных цыганистых глаз на собственные руки и ноги, главную «техническую вооруженность» оперов, — а что до времени, то оно хоть и поджимает, но пока имеется…