— Да, я универсал.
— Артефакторика, — мы вновь произнесли одновременно. Но я добавила: — А у тебя?
Я не стала уточнять, что официально специализацию я не выбрала. Судя по реакции библиотекарши и колючкам Кристин, это выходило за нормы, принятые в академии.
— Боевая магия, — будто бы это само собой разумеющееся, ответил он. — Я уже на третьем курсе.
— Ого, — протянула я. Впрочем, чему я удивляюсь? Этот Марк ведь и правда выглядел старше, и я вполне могла бы догадаться, что он старшекурсник. — Можешь рассказать мне про академию?
— А что рассказывать? — уточнил он. — Тут все понятно. Есть ряд правил, их следует придерживаться. Есть домашние задания, которые стоит выполнять. Есть преподаватели, с которыми лучше не спорить. Все просто, как везде.
— Действительно просто, — пробормотала я. Не стала добавлять, что просто только для тех, кто владел магией с пеленок. Для меня же это все казалось другим миром, в который я только-только начала углубляться.
— Почему ты решила выбрать артефакторику? — скучающим тоном поинтересовался он. — Почему не теорию магии или не лекарство? Артефакторика — это же… кхм… больше мужское направление.
— Да? — я удивилась. — Просто я боюсь вида крови и мастера Ритоф.
— Мастера Ритоф? — он даже остановился. — Она же очень лояльный к студентам преподаватель.
— Мне так не показалось. Видимо, тебе повезло больше. — При воспоминании о мастере Ритоф настроение поползло вниз. Что-то мне подсказывало, с этой барышней мне еще придется пересечься. И, по-хорошему, следовало разобраться, почему я ей не понравилась.
— Видимо, — сухо отозвался Марк и почему-то замер на одном месте, всматриваясь в даль. — Прости, но мне пора. Тебе нужна вон та дверь.
Он махнул рукой на правую дверь в конце коридора.
— Скажешь Толстухе Марджи, что проходила тестирование, не могла есть, а после не успела на ужин. Несмотря на ее внешний вид, она довольно добрая.
Я успела только поблагодарить, когда Марк уже развернулся и широким шагом пошел в обратную сторону. Странный он, вот честное слово.
Я все же подошла к указанной двери. Желудок отчаянно просил еды, и потому в сомнениях я пребывала недолго. Потоптавшись с минуту около закрытой двери, я постучала. Почти сразу услышала с той стороны какой-то грохот и шаги.
— Здравствуйте! Простите меня, пожалуйста, но я очень сильно хочу есть, — протараторила я, стоило двери хоть немного отвориться. Подняла взгляд и испуганно замерла.
На меня злобным взглядом смотрела высокая худощавая женщина. Причем худощавая настолько! Ее скулы выпирали так сильно, что отбрасывали острые тени. Под ее глазами залегли глубокие синяки. Она презрительно поджала бескровные губы и нависла надо мной коршуном.