Положение было безрадостное. На ассамблее Карл заставил своих вассалов одного за другим поклясться, что они будут оберегать имущество Церкви и владения императора. А еще он взял с них клятву хранить верность короне и уважать владетельные права как его детей, так и его супруги, – в случае смерти императора эти обязательства развеются как дым.
Самым длительным и жарким оказался спор, вызванный предложением Бозонидов и других династий: установить наследственное право владения в вассальных территориях. Несмотря на сладкие речи Ришильды, государь согласился только на один шаг: в случае смерти назначенного правителя управление территорией переходит к совету, в состав которого войдут и родственники покойного. Титул сможет перейти к сыну, если он отправится вместе с королем в Италию. Свободно распоряжаться титулом смогут лишь те верные вассалы, которые после кончины Карла удалятся от мира и проведут остаток своих дней в молитвах за упокой его души.
Карл в подробностях расписал, каким образом королевство будет управляться в его отсутствие, как оберегать от норманнов леса и заставы. Он как одержимый регламентировал самые незначительные вопросы: например, обязал составлять список животных, которых добудет на охоте его сын Людовик.
Предчувствие смерти пожирало Карла. Уныние его не осталось незамеченным, и под конец ассамблея стала напоминать похороны. Двадцатого июня двор направился в Компьень: там был назначен сбор немногочисленных свободных войск, оттуда начнется поход на юг.
Первого августа король намеревался перейти реку Сону, отделяющую его от Альп. Последние новости подействовали на короля угнетающе. Чтобы набрать средства для выплаты норманнам, у крестьян реквизировали скот, урожаи были полностью заложены. Монастыри лишились чаш и украшений – серебро переплавляли в слитки и отдавали северным грабителям. Сотни вассалов разорялись вместе со своими людьми. Франция проклинала своего короля.
Альянс Бозонидов подогревал недовольство, а барды распевали ядовитые песни, которые на сей раз совершенно не веселили Карла.
На реке Соне построили плоты для переправы войска в несколько тысяч солдат. Государь вызвал своих капитанов и советников в королевский шатер. Он прилюдно и торжественно попрощался со своим шурином Бозоном Вьеннским и с Бернатом Плантапилосой. Берната из Готии по-прежнему не было при армии. Карл раскаивался, что возложил на себя императорскую диадему. Она принесла ему только головную боль, к тому же его итальянские подданные вовсе не горели желанием защищать Святой Престол. Советники Карла не собирались покидать пределы Франции – даже Бозон, который являлся вице-королем Италии и оставил в Риме свою жену Эрменгарду Лотарингскую. Такое поведение возбудило подозрения в монархе, уставшем от беспрестанных измен и заговоров, однако советники пообещали в случае необходимости привести в Италию своих людей. А пока императору предстояло исполнять свой священный обет в одиночку.