Ее трясло. Не так она себе все представляла, но, безусловно, все происходило наяву.
Ками открыла глаза. Его губы сжаты, дыхание было неровным. Ками казалось, что она больше не выдержит, но Данте сделал последнее резкое движение и полностью погрузился в нее. Он открыл глаза и посмотрел на нее.
— Тебе больно? — спросил он по-сицилийски.
— Это так… — начала было Ками и заплакала. — Я просто не знала, что будет так…
Данте стал ее первым любовником. Она навсегда запомнит, каким отдаленным он казался, когда завладел ею. Пугающим. И все же он оказался достаточно нежным, чтобы поцелуями осушить выступившие слезы. В этот момент Ками почувствовала себя богиней.
— Ты убиваешь меня, — сказал Данте и закинул ноги девушки себе на талию. Затем обхватил подбородок девушки напряженной ладонью. Он сказал что-то еще по-сицилийски и накрыл ее губы своими.
Ками застонала ему в рот. Она оказалась в новом для себя мире чувственных наслаждений, в который Данте ее с удовольствием привел.
Он начал двигаться.
Боль никуда не делась, но вместе с ней появилось и наслаждение. Ками не знала, что нужно делать, но ее тело знало. Она начала двигаться с ним в унисон, нашла идеальный ритм, который заставлял тело гореть. Они будто были созданы друг для друга, чувствовали малейшее движение друг друга. Их тела сплелись в древнем, как сам мир, танце.
Данте ускорился, Ками не отставала. Она опять почувствовала, как наслаждение нарастает где-то в глубине ее тела, готовое взорвать ее мир. Она застонала, готовая молить Данте о разрядке.
Не было сил сдерживаться. Она сдалась, волна чистейшего наслаждения накрыла ее. Данте двигался внутри ее тела, готовый последовать за ней, и вскоре взорвался в своем собственном освобождении.
Данте лежал на спине. Из ванной доносились приглушенные звуки льющейся воды. Мозг Данте отказывался функционировать. Не требовалось особого ума, чтобы догадаться, чем Ками сейчас занята. Когда он скатился с нее, чтобы снять использованный презерватив, он увидел кровь на простынях и протянул ей платок. Ками приглушенно вскрикнула и убежала в ванную.
Данте лежал на кровати и сожалел, что причинил Ками боль, но наслаждался послевкусием лучшего секса в его жизни.
Он даже не собирался ее целовать. Когда он приказал Ками остаться, то действительно думал, что только присмотрит за ней. А завтра они вместе отправятся в банк, разгадают тайну Бенито.
Ладно, может быть, мысль о сексе и витала в его голове. Но хотеть ее — все равно что предавать самого себя. Но борьба с этим влечением оказалась выше его сил.