Не то что девке. Правда, оружия у него в руках не было…
Устав ждать, здешний ярл тряхнул косицами и пошел к ней. В этот момент за дверью глухо бормотнул голос чужанина, сторожившего в проходе. Он вроде как с кем-то разговаривал…
А может, и от двери отошел?
Меч с пола Забава выхватила чуть ли не из-под ног подходившего ярла. Метнулась к выходу быстрее ветра…
Но чужанин ухватил, когда она еще только дверь распахивала. Отдернул от порога, толкнул к кровати — и повернулся к Забаве спиной, задвигая засов.
Меч в руке Забавы потяжелел. Блажной он какой-то, этот чужанин, испуганно подумала она. Сначала меч дал, потом спиной повернулся. И ведь не стал оружие отбирать, после того, как сватил у порога…
Ярл Харальд развернулся, двинулся к девчонке, замершей с его кинжалом в руке. Несколько мгновений смотрел ей в глаза, потом подхватил девичью ладонь снизу, приподнял. Раскрыл силой тонкие пальцы, уложил их поверх рукояти как положено. Показал, держа ее руку и медленно ведя ей по воздуху, как наносить удар сверху, от плеча.
Потом отступил на два шага и снова махнул, приглашая испробовать. Уж больно хотелось позабавиться и посмотреть, решится ли девчонка его ударить.
До сих пор ни одной это в голову не пришло. Хотя вся стенка в его опочивальне была увешана оружием — а рабынь, приведя туда, оставляли одних. Но ни одна не встретила Харальда, вооружившись…
Забава смотрела — и понимала, что не ударит. Не сейчас. Не было у нее такой обиды на сердце, чтобы человека убить. А вот себя…
Она глянула на клинок, намертво зажатый в руке. Утром бы всадила в себя не раздумывая, а вот теперь рука почему-то не поднималась. Может, от рассказов бабки Малени, посулившей ей сладкую жизнь. А может, от того, что за весь день ее никто и пальцем не тронул.
Забава вдруг подумала, что такого покойного дня, как сегодня, у нее никогда еще не было. Не считая, конечно, тех лет, когда жила она с отцом и матерью. Но от той поры у нее почти не осталось воспоминаний.
Никто ее не бил и не ругал. Весь день с ней разговаривала только бабка Маленя, подслеповато щурясь и ласково уговаривая съесть еще кусочек с тех подносов, что принесли сюда, в опочивальню. Хороший был день, светлый…
После такого и помереть не жалко, подумалось вдруг.
Взгляд, которым рабыня наградила его кинжал, Харальду не понравился. Поэтому он шагнул вперед и выдрал оружие из тонкой руки.
Поторопился ты, Харальд, тяжело подумал он. Понадеялся, что девчонка начнет прыгать вокруг резвым щенком — а она вместо этого повернула к себе лезвие. Успеть, конечно, все равно бы не успела…