Робкая она больно, думал Харальд, разглядывая девчонку сквозь полуопущенные веки — и чувствуя, как снова тяжелеет тело, требуя своего, мужского. Как сбежать, так смогла, да два раза подряд. А тут…
Другая бы на ее месте сама ластилась к Харальду. В конце концов, быть не просто рабыней, а наложницей ярла — хорошая участь, особенно для девки, жившей до этого из милости у родственников. Он и сам знал, что милость родни — дело несладкое…
А девчонка, эта Добава, уже видела его дом, его сундуки — и даже его псарню. Он подарил ей тряпки, чтобы сшила себе новые платья — до сих пор ее одевали в наряды, оставшиеся от последней, кого он убил, от рыжеволосой англичанки. И пообещал золотые побрякушки, использовав одно из немногих славянских слов, что знал — "злато".
Хотя она могла и не понять, что он имел в виду.
Но и всего остального было достаточно, чтобы девчонка сообразила — она для него не просто рабыня. И жизнь у нее будет хорошая. Терпел, вместо того, чтобы просто завалить на спину и развести ноги, поселил в своей половине, подарил щенка для развлечения, тряпки…
Может, старуха-славянка все-таки рассказала девчонке, что бывает с его женщинами? И она дичится именно поэтому? Надо будет испробовать темноволосую, мелькнула у Харальда мысль. Та начала ему улыбаться еще на пиру, как только увидела. И сейчас бы не стала стесняться…
Мысли от жара набегали короткие, но острые. Одна за другой. Вдруг темноволосая тоже может останавливать кровавый туман, наплывающий изнутри? Все-таки они сестры, пусть и двоюродные. Но кровь-то у них одна, по отцам. Две женщины с таким даром лучше, чем одна. Если со светловолосой что-то случиться…
Харальд задумчиво посмотрел в дальний угол парной. Узнать бы еще, что такого в этой Добаве, что именно остановило дар его отца.
Но для этого надо быть не берсерком, а колдуном. До сих пор Харальду только доводилось слышать о колдунах, но вживую он ни одного не видел.
Светловолосая потянулась вперед, зачерпнула полный ковш. Взгляд Харальда тут же поймал острую каплю груди, выглянувшей из-за потока золотистых волос.
Он привстал, подхватил черпак, плававший в бочке с водой рядом, плеснул горячим на камни. И в клубах пара двинулся в дальний угол.
Харальд-чужанин сначала сел рядом, так что Забава ощутила прикосновение его ноги к своему бедру — твердые жгуты жил, жесткий редкий волос. Перехватил ее руку, вынул из пальцев ковш с водой. Потом снова облапал со спины. На этот раз обнял быстро, коротко, ладонями по плечам скользнул — и тут же отпустил.
А ведь слышала же, как он подходил, подумала Забава покаянно. Могла бы вскочить, убежать…