— Зачем? — Ларс потер плечо повыше повязки — рана, полученная им этой ночью, болела.
Убби скривился.
— Гудрем заявил, что ярл после этого станет послушным, как пес. И рвать будет только тех, на кого ему укажут.
— Ночь уже прошла, — заметил Бъерн.
Все помолчали.
— Раз ярл не вернулся в крепость, значит, его угостили зельем, — со вздохом подытожил Кейлев. — И Гудрем утащил его с собой.
— Только не Гудрем, — поправил старика Убби. — Кровавую Секиру мы нашли — удар знакомый, я такой уже видел. Ярл срезал его под ребрами. Хребет цел, а кишки наружу. Не знаю, почему Гудрема не забрали его люди. Хотя там такая бойня была — столько народу… и не только разрубленных. Кое-кого на части порвали, как краюху хлебную…
— Знаю, видел, — буркнул Кейлев. — Когда туда шел. Выходит, ярла забрали люди Гудрема. Или он от них отбился и сейчас где-то бродит. Может, один, а может, уже под чьим-то присмотром. Уже не просто одурманенный зельем, а послушный, как сказал тут Убби.
Он нахмурился, помолчал, размышляя. И продолжил:
— Значит, так — несколько дней у нас еще есть. Мертвым ярла никто не видел, поэтому родичи полезут к казне и драккарам не сразу. Бъерн, Ларс. Берите псов, три десятка человек и отправляйтесь. Но если найдете ярла, тут же отходите. Присматривайте за ним издалека. И пошлите в крепость пару человек, за нами.
Бъерн кивнул.
— Сделаем.
— Меня разбудите, если что, — приказал напоследок Кейлев. Глянул на людей, вернувшихся вместе с ним, приказал: — Всем спать, парни.
Следом старик покосился на Сванхильд, белую, как полотно. Подумал — куда ее? В опочивальню ярла? Но она всего лишь невеста — а на хозяйской половине теперь поселились родичи ярла. Как бы не вышло чего…
— Убби, ты вернул стражу к дверям женского дома?
— Ну… — пробурчал Убби, едва заметно смутившись.
— Ислейв, отведи свою сестру в женский дом, — распорядился Кейлев. — В ту опочивальню, где ее прежде держали.
Ночью приемный отец повел Забаву к воротам, вслед за Харальдом. И она поняла, что с ним опять что-то приключилось.
Кейлев шагал широко, быстро, и Забаве, чтобы поспеть за ним, приходилось бежать.
На ходу она думала — что с ним? Что-то вроде того, что было на корабле, куда ее кинули? Или того, что случилось в опочивальне, когда она наткнулась на змею?
За стеной идти пришлось уже по телам. И кускам тел. Ее тащили, подхватив за обе руки. Факелы выхватывали из темноты то разрубленного человека, слепо смотревшего в темное небо, то бледно-розовые кишки, на которые она раза два чуть не наступила.
Забаву тошнило от ужаса. Кружилась голова, ноги оступались и скользили. Только слез почему-то не было — словно те пересохли напрочь от страха. И от страха за Харальда, и от всего того, что видела.