Она выпростала здоровую руку из-под покрывала, потянулась к бабке Малене, сидевшей рядом. Просипела:
— Красава… как она? Попроси Кейлева послать к ней кого…
Бабка со вздохом поднялась. Протопала до двери, заговорила с каким-то нартвегом — голос у того походил на голос самого Кейлева.
Вернувшись, Маленя объявила:
— Твой отец сказал, что он прикажет позаботиться об этой рабыне. Ради тебя. Хоть и предупредил, что ярлу это не понравиться.
Забава кивнула — и тяжело задышала. Боль вроде бы стала поменьше.
Девка Харальда вернулась — и привела его с собой. Или это он вернулся и привел ее с собой?
Рагнхильд выглянула из опочивальни, когда в проходе тяжело затоптали. Саму девку, она не увидела, но из обрывков разговоров, что звучали в проходе, поняла, что та ранена.
Хоть бы подохла, подумала она, закрывая дверь. Затем порадовалась, что не стала торопиться — и не разорвала сговор с Убби.
От двери Рагнхильд прошла к оконцу, распахнула ставню, подвешенную на кожаных петлях. Выглянула наружу.
Дорожка, на которую выходило крохотное окно, оказалась пуста. Хотя до этого по ней то и дело прохаживались с мрачными лицами воины Харальда — идя от кухни или от мужского дома к воротам.
Где сейчас все воины, она примерно догадывалась. Ярл побежал отвоевывать свои драккары — и его хирды с ним…
Рагнхильд улыбнулась. Все не так уж плохо. Главное, Гудрем мертв, а значит, месть свершилась.
И Харальд ей больше не нужен. Как и его девка.
Если ярл умрет достаточно быстро, сестер не успеют продать на торжище. Они останутся здесь. Кому бы не достался потом Йорингард, с ним можно будет договориться. Ласка под покрывалом действует на мужчин даже сильней, чем ее красота — в этом она уже успела убедиться за последний месяц.
Ярл Турле забрался на свой драккар одним из первых. Огер — последним.
Харальд стоял на берегу, подгоняя родичей угрюмым взглядом.
— Кто-нибудь, — буркнул он, не отводя глаз от воинов Турле, взбирающихся на драккар. — Притащите сюда ясеневую колоду. И принесите чего-нибудь из еды. А еще эля.
Колоду, на которой положено приносить клятвы ярлу, прикатили из главного зала. Почти тут же в руку Харальду сунули хлеб с ломтем мяса. Он начал жевать, заглатывая большие куски. Запил все элем.
Одинокий драккар уже отчалил от берега. Весла взлетели и упали, врезавшись в воду. Корабль поплыл к устью фьорда, над которым разгорался закат.
На берегу остались три хирда.
Двум из них Турле и Огер только что объявили, что возвращают их слово. И просят встать под руку ярла Харальда, которому отныне принадлежат драккары, на которых они плавали.