– Вы смогли ощутить душевные эманации церемониального шара, вы чувствуете притяжение, что создают нити коммутационной конгруэнтности в лаборатории хранителя миров, – перечислил Ортель признания Веры. Ага, так вот вы какие, нити конгруэнтности! Это вы тянетесь к шарику под потолком лаборатории-библиотеки Квазика! – Следовательно, вы никак не можете быть ильмирой! – заключил Ортель.
Обрадованная тем, что хоть что-то прояснилось с заветными нитями, столь нужными ее родному миру, Вера не сразу сообразила, о чем толкует этот высший. А он распространялся на тему того, что будет подавать прошение в Общегалактический Верховный Суд о расторжении явно ошибочного договора на продление рода Атарантидесонисов. Что низшую человечку до времени суда он, Ортель, приютит в своем мире, а после гарантирует ее безопасную трансгрессию в родной низший мир. Что человек, прошедший церемонию воды, не может составить пару хранителю миров. Что Вере нужно просто дать свое согласие на рассмотрение ее дела в суде и остаться здесь, отказавшись от договора с демоном, а он, Ортель, все уладит.
«Ага, сейчас! – ошеломленно подумала Вера. – Бегу к вам, теряя тапки! Я очень даже могу быть ильмирой! В кои-то веки моя судьба расщедрилась и одарила меня таким роскошным, надежным, умнейшим мужчиной, как Квазик, а я возьму и сбегу к мутному, подозрительному высшему в мир с печальными, серьезными детьми? Не дождётесь! Подумать только: мой демон им помогает преступление расследовать, чужой прах в космосе вылавливает, а они взамен ильмиру у него отобрать хотят! Я смотрю, высшие – ребята не промах. Но Квазик-то почему молчит, слова против не скажет? Или он и не против?!»
Как раз в этот миг ее демон заговорил:
– Вы сомневаетесь, что наши печати наложила сама изначальная материя?
– Нет, в этом у меня сомнений нет, – вынужденно признал Ортель.
– Тогда не понимаю ваших опасений. Договор был заключен по взаимному согласию. Ильмира внимательно прочитала текст договора и не высказалась против него. В любом случае, для обращения в суд нужно взаимное согласие сторон расстаться.
– А вы не желаете дать это согласие? – надменно спросил у демона Ортель, неприязненно поморщившись.
– Не желаю, – подтвердил Квазик, но до того неуверенно, что у Веры слезы обиды на глаза навернулись, но были зло отогнаны обратно.
Ах, так?! Она старается, во все вникает, ко всему привыкает, всему обучается, мечтает о полноценной семье, а он не готов резко одернуть наглеца, бесцеремонно вмешивающегося в их нарождающиеся отношения!
К Вере повернулся Ортель и требовательно спросил: