Я снова вежливо поклонился полковнику. В комнату тихо постучали. Вошел один из офицеров.
— Принесли, — доложил он, передавая полковнику большой пакет.
Татищев небрежно вскрыл его костяным ножом и высыпал из него кучу самой разнообразной валюты.
— Ваши деньги, — с очаровательной улыбкой сказал он и, отделив от всей пятитысячной кучи сто долларов мелкими купюрами, протянул их мне. — Берите! Джентльмен должен всегда быть при деньгах, — проговорил он, засовывая остальные доллары себе в карман.
— … и при часах, — добавил вошедший офицер, передавая мне мои часы, отобранные Голоскухиным. Отдав часы, он спокойно закурил папиросу из лежавшего на столе моего портсигара и, разглядывая его на свет, определил: — Восемьдесят шестой пробы. Вероятно, весит не менее фунта?
— Четыреста сорок граммов, — ответил я.
— Вес отличный! — похвалил он и опустил его в свой карман.
— Итак, ваша свобода зависит от вас самих, — сказал полковник. — Серж, садитесь, с месье… месье…
— Базилевский, — подсказал я.
— …с месье Базилевским в автомобиль и представьте его обществу.
Машина вынесла нас на шумную улицу. Тяжелые, железные ворота контрразведки остались позади. Я поглядел по сторонам. Город жил своей шумной ночной жизнью, такой же смешной и нелепой, как нелеп был весь сегодняшний день.
— Как в кинематографе! — засмеялся я, закуривая отличную папиросу, предложенную мне моим соседом, из портсигара, дважды украденного у меня за этот день.
***
Забыв свои опасения, Конов, Савин и Маслов с интересом слушали удивительную повесть старого господина, тдкую необычайную и неожиданную.
От вод Босфора потянуло легкой прохладой, воздух стал чуточку свежее, и ветерок пробежал по зеленым листьям винограда.
Турок-слуга унес остатки прославленного оттоманского плова. Старик что-то сказал по-турецки другому, и тот внес в беседку вазу с фруктами, виноградом и нарезанными ломтями дыни.
— А теперь, друзья, шербет по-константинопольски и черный турецкий кофе.
Базилевский взглянул на часы.
— Если я вас не утомил и вы не спешите к пароходу, то у нас есть еще достаточно времени.
— Прошу вас, продолжайте вашу удивительную историю, — попросил Савич.
— Спасибо. Продолжаю…
***
— Мы сейчас поедем в Коммерческий клуб. Там уже собираются господа интеллигенты, цвет и краса местной демократии, — чуть улыбаясь, говорил офицер. — Вам, как возглавляющему эту команду, надо знать хотя бы в лицо своих единомышленников. Ну и чтоб они узнали вас — это наша первая задача. Вторая — поговорите кое с кем из них. Говорите все, что вздумается, о любых конституциях и свободах, на любые темы, конечно кроме большевистских разговорчиков. За это мы не погладим по головке ни вас, ни их…