— Это… вы?
— Я… А что произошло?
— Живы? Одни? — еще не выходя из кухни, спросила вдова капитана.
— Абсолютно.
— Господи… Где же вы были вчера?.. Ведь только я пришла с покупками, как в квартиру, — зашептала она, — ворвалась целая банда.
— Сюда? Зачем?
— Искали вас, перерыли все, но когда увидели, что ни вас, ни чемоданов нет устали ругаться, зачем-то корить друг друга. Чуть у них до мордобоя не дошло. Заглянули в кухню, потом опять стали между собой ссориться…
— Что спрашивали вас?
— Где вы. Когда я сказала, что у вас сидел в гостях греческий адмирал с тайным поручением короля Георга, они посмотрели на меня и разом захохотали, а вот тот, что больше всех искал вас да заглядывал под диваны, такой нахал… негодяй, невежа… сказал: «Дура… Набитая дура». И знаете, Евгений Александрович, кто еще с ними был? — Она сделала таинственное лицо.
— Понятия не имею! — развел я руками, втайне потешаясь над нею.
— Тот самый… наследник, который приходил к вам, — нагибаясь ко мне, прошептала в ухо Клеопатра Георгиевна, — и, представьте себе, из всех этих негодяев он держался самым отъявленным хамом… Вот тебе и царская кровь, — покачала она головой. — А когда узнал, что у вас кто-то был, махнул рукой и сказал: «Идемте отсюда. Упустили птичку… Он теперь где-нибудь в порту прячется». А где вы прятались, Евгений Александрович?
— Именно в порту, на флагманском корабле командующего греческим флотом.
Клеопатра Георгиевна даже присела от восторга.
— Евгений Александрович! Все, что я купила, цело… Не хотите ли позавтракать?
— Очень хочу, — сказал я и, войдя в чулан в сопровождении хозяйки, извлек из-под хлама и тряпок свои чемоданы.
— Ба-тюш-ки! — взвизгнула вдова. — Значит, вещи ваши были здесь?
— Ну конечно… Зачем бы я брал их с собой? Кстати, вы, конечно, знаете, уважаемая Клеопатра Георгиевна, что белые разбиты вдребезги, фронта нет, Врангель собирается, бежать в Турцию…
— Знаю, знаю, голубчик. Какой ужас… В городе говорят — вечером Махно с Буденным здесь будут.
— Все может быть. Только не к вечеру, а, вероятно, дня через три…
— А как же вы? — глядя на меня округленными глазами, «спросила хозяйка.
— Еду в Афины, погостить у моего друга адмирала… А как вы, почтенная Клеопатра Георгиевна?
— А я что? Я не белая, я не воевала, я не монархистка…
— Ой ли? Вспомните претендента на престол, вспомните, как вы ухаживали за ним, как желали ему взойти на престол…
— Ничего подобного… Я всегда была в душе революционерка, — отпарировала Клеопатра Георгиевна. — Что же касается этого типа, так, во-первых, он приходил к вам, а я его и знать не знаю, а во-вторых, он жулик, хам, сукин сын и ворюга…