Мария ахнула и прижала руки ко рту. Она не могла видеть того, на что смотрела, никак не могла – и все же видела. В полуметре от нее стояла…
– Кукла? Малышка, как ты здесь очутилась?
На девочке было ее любимое платье – Мария подарила его дочери на день рождения. Небесно-синее, с широкими желтыми полосами и желтым воротничком. Нарядное, яркое.
Дочка смотрела на Марию немигающим взглядом.
– Ты поэтому меня бросила? Чтобы найти Плачущий лес? – спросила она.
Мария присела перед ней на колени и хотела взять девочку за руки, но та отстранилась, словно сердилась на мать.
– Солнышко, с чего ты взяла, что я тебя бросила? Разве тебе плохо с Миланой и Филипом? Я уехала всего на несколько дней. Совсем скоро я вернусь в Белград, и мы с тобой…
«Абсурд, абсурд! Этого не может быть! Она никак не может оказаться здесь! С кем я говорю?»
– Нет, – перебила ее девочка. – Не вернешься.
– Что ты такое говоришь? Что значит не… – начала было Мария, но слова застряли в горле.
Из глаз девочки потекли слезы – точно такие же, как у деревьев, которые их окружали. Кровавые струйки сбегали по щекам, капали на платье. Мария вскрикнула и бросилась к дочери, обняла ее, прижала к себе, стараясь успокоить.
Но что это? Почему детское тельце в ее руках такое… такое…
Мария отпрянула и, не удержав равновесия, повалилась на спину. Вместо дочери перед ней было очередное плачущее дерево.
«Кукла превратилась в него? Нет-нет, ее тут никогда и не было!» Мысли кружились бешеным хороводом. Бежать! Бежать отсюда как можно дальше! Наверное, здесь есть какие-то вредные испарения, потому деревья такие странные и не растет ничего. Отсюда и галлюцинации, и чудовищные видения.
Мария кое-как поднялась на ноги и, пошатываясь, бросилась прочь. Она мчалась, не разбирая дороги, стараясь не смотреть на деревья, окружавшие ее. Бежала, пока не поняла, что не знает, в какой стороне выход.
Девушка замедлила шаг, пытаясь сориентироваться. Понять, откуда она пришла, не получалось: она уже много раз сменила направление.
«Ничего, ничего, эта низина вроде бы не такая уж большая. Куда ни беги, все равно выйдешь на край Плачущего леса!»
Мысль была успокаивающая, но, по всей видимости, ошибочная. Мария снова побежала, на ходу призывая Сару. Но ответа не получила, а сам крик был таким, будто она кричала в подушку: приглушенным, слабым. Плачущий лес не кончался, просвет между деревьями становился все более узким. Голые ветки переплетались над головой Марии, словно сцепляясь пальцами, и теперь здесь было темно, как ночью.
«Что со мной? Где я?»
Все было похоже на сон – тот самый кошмар, что приснился ей прошлой ночью.