– Тот в городе закрылся, ратники на стены вышли. Татары не только на нашу деревню налетели, они повсюду были. Так что защищаться сами мы не могли и защищать нас было некому.
– Понятно. Значит, в Брянске делать вам нечего?
– Ну, разве что в услужение к боярину какому проситься. Так лучше к тебе. Возьмешь?
– Поглядим. Надо еще отсюда выбраться. Но на Москву вас доставят, а там… там, как бог даст. Устроились-то ничего?
– Хорошо. Помылись, поели. Помолились. Местные татары к нам дружелюбно относятся. Оказывается, есть и такие в этой проклятой Кафе.
– Везде, у любого народа есть хорошие люди. Ладно, поговорили, пойду я. А ты ничего не бойся, здесь вас с сыном никто не тронет, даже если я уеду.
– А ты можешь уехать?
– Да. Забери сына, да идите в хату. Намаялись, отдохните.
– Я работать на хозяйку могу.
– И без этого обойдешься. Набирайся сил. Они потребуются для возвращения домой.
– Я так тебе благодарна!
– Господа благодари за то, что встретились… Спокойной ночи.
– Спокойной… Михайло.
Алена позвала сына. Тот тут же подбежал, схватился за юбку матери. Может, когда-нибудь узнает, какой беды избежал. Бордак же прошел в большую комнату, куда жена Ризвана Ирада подала жареное мясо с зеленью, лепешками и чаем. Михайло помолился, поел. Приехал Курбан, Бордак отдал ему серебро. Проводив гонца мурзы, ушел к себе в комнату и лег на матрац у окна. В Кафе ныне и ночью было жарко. Укрываться не стал. Приложил голову к подушке и сразу уснул.
Рано утром следующего дня, как только забрезжили утренние сумерки, мурза Азат в сопровождении десятка нукеров на крепком скакуне двинулся из Кафы в Бахчисарай. Мурза любил верховую езду, но одно дело – прогуливаться в окрестностях Кафы, выезжать на склоны отрогов горного хребта Тапе-Оба к морю, и совсем другое – длительный переход. Поэтому в обозе Азата шли две повозки. Одна – для мурзы, богато отделанная, двуосная, вторая больше похожа на телегу с закрытым верхом для отдыха всадников. Дорога проходила по степи, под палящим солнцем. Но татары привыкли к таким дорогам, и обоз шел довольно быстро. Притомившись за несколько часов верховой езды, Азат пересел в повозку. Там расстегнул рубаху, снял головной убор, скинул обувь, развалившись на мягком сиденье – обложенной подушками скамье со спинкой. Эту повозку доставили из Казани в 1552 году. В год, когда войско Ивана Грозного все же взяло Казань и присоединило к Руси Казанское, а затем и Астраханское ханства. Осталось от Золотой Орды, когда-то могущественной, наводившей страх и ужас не только на русские земли, но и на государства Запада, Крымское ханство, но оно полностью зависело от Высокой Порты.