– Нет, не пойму, – сказала Кейт. Она наклонилась вперед, и их колени соприкоснулись. – Не понимаю, что значит «чувственное впечатление». Лучше уж я сама прочту. Иначе я буду без конца думать, о чем оно. Дай мне его.
– Нет.
Кейт чуть отстранилась и засмеялась:
– Неужели ты думаешь, можно победить женское любопытство?
– Я прошу тебя стать выше женского любопытства.
– Дорогой мой, какие мы сегодня правильные! Джон, образумься! Я умираю от желания узнать, что там такое. Это не повредит моей любви. Я люблю тебя, осел!
– Я расскажу тебе, о чем оно. Я просто не хочу, чтобы ты прикасалась к этой мерзости.
– Я не такая уж слабая! – сказала Кейт. Она выхватила письмо и встала, потом отошла с ним за садовую скамейку.
Дьюкейн мрачно смотрел на нее, а потом наклонился и закрыл лицо руками. Он замер в этой позе, выражавшей отчаянье и отстраненность.
Кейт вдруг очень заволновалась. Она колебалась, держа письмо в руках, но ее любопытство оказалось сильнее. Она открыла его.
Внутри было два вложения. На первом было написано:
Дорогая мадам.
Зная Ваши нежные чувства к мистеру Джону Дьюкейну, предполагаю, Вам будет интересно познакомиться со следующим письмом.
Преданный Вам
Доброжелатель
Внутри лежал еще конверт, адресованный Дьюкейну, Кейт вытащила письмо:
Мой любимый, мой любимый, мой Джон, это мое обычное ежедневное послание, в котором я хочу сказать, что люблю тебя до самозабвения. Ты был таким бесконечно милым вчера, после того как я была такая ужасная, и ты знаешь, как я невыразимо благодарна тебе за то, что ты остался. Я лежала потом на постели целый час и плакала – от благодарности. Разве мы сможем спрятаться от нашей любви? Хочу уверять тебя в моей любви каждый день. Конечно, у нас есть будущее.
Твоя, твоя, твоя Джессика
Кейт посмотрела на дату. Она была потрясена, как будто ее ударили в живот со всего размаху чем-то тяжелым. Она схватилась за спинку скамейки, сделала движение, будто хочет сесть, но потом отошла и села на траву, закрыв лицо руками.
– Ну? – спросил Дьюкейн спустя некоторое время.
Кейт ответила слабым голосом:
– Теперь я понимаю, что ты имел в виду под «чувственным впечатлением».
– Прости, – сказал Дьюкейн. Он казался спокойным теперь, разве только очень усталым. – Мне особенно нечего больше сказать. Ты была уверена, что оно не может повредить нашим отношениям, и могу только надеяться, что так оно и есть.
– Но ты сказал, что это относится к прошлому…
– И это верно. У меня нет сейчас романа с этой девушкой, хотя, по письму судя, можно подумать, что он еще существует. Я перестал быть ее любовником два года назад, но имел глупость продолжать видеться с ней.