Кейт сказала не своим голосом:
– Но, разумеется, ты можешь видеться с кем хочешь. Ты знаешь, что я тебя ничем не связываю. И как бы я могла? Я только немного удивлена, что ты вроде как… ввел меня в заблуждение…
– Лгал тебе. Да. – Дьюкейн встал. Он сказал: – Думаю, мне лучше сейчас уйти. Ты должна переварить это, Кейт, если сможешь. Я вел себя неверно и в каком-то смысле обманывал тебя. Я имею в виду, что утверждал, будто я ни с кем не связан, а это письмо говорит о том, что это не так. Я виноват.
– Ты не вернешься сейчас в Лондон?
– Нет, не думаю.
– О Джон, что же происходит?
– Ничего, пожалуй.
– Можешь ты наконец объясниться?
– Я устал от объяснений, Кейт. Я устал от себя самого.
Он быстро ушел, пройдя через отверстие в изгороди.
Стоя на коленях, Кейт медленно собирала рассыпанные письма и складывала их обратно в испанскую корзинку. Слезы текли с ее залитых солнцем щек на сено. Птица в лесу неуверенно и гулко крикнула: ку-ку, ку-ку.
– Сегодня будет представление, – объявил Пирс всем, кто слышал его.
Воскресный обед закончился. Дьюкейн, Мэри и Тео сидели за столом и курили. Кейт и Октавиен, тихо о чем-то говоря, сели на софу. Пола и близнецы ушли на лужайку, где близнецы сейчас играли в «Бобровый городок». Барбара сидела у окна, читая «Сельскую жизнь». Пирс в балетной позе стоял у кухонной двери.
– Что за представление? – спросила Мэри.
– Страшное и ужасное.
Барбара не отрывалась от чтения.
– Ты уже сделал нечто страшное и ужасное, – сказал Дьюкейн. – Думаю, ты доволен началом своей преступной карьеры.
– Страшное – для тебя или для кого-то еще? – спросил Тео заинтересованно.
– Подождите, и все увидите.
– О, как ты надоедлив, – сказала Барбара.
Она отшвырнула журнал и выбежала на переднюю лужайку. Через минуту она уже смеялась вместе с близнецами.
Пирс сел у окна и сделал вид, что читает «Сельскую жизнь». Он покраснел, и казалось, он сейчас расплачется. Трое за столом быстро заговорили о чем-то. Через минуту Мэри встала и что-то тихо сказала Пирсу, так что никто не слышал, и он покачал головой. Она вышла в кухню. Дьюкейн отложил сигарету и последовал за ней. Ему было невыносимо тяжело находиться рядом с Кейт и Октавиеном.
– Могу я вам помочь, Мэри? Вы ведь не собираетесь мыть посуду?
– Нет, Кейзи помоет. Она сейчас пошла в огород посмотреть, нет ли артишоков к ужину. В этом году все быстро созревает. Я собираюсь отнести немного малины Вилли.
– Можно я с вами?
– Да, конечно.
Она не хочет, чтобы я шел с ней, подумал он. Что ж, я только дойду до коттеджа. Куда мне деваться?
Темный бархатный запах малины повис над кухонным столом. Мэри накрыла корзину белой салфеткой, они вышли через заднюю дверь и пошли по каменистой дорожке почти по границе травы. Было очень жарко. Большие оранжевые мохнатые пчелы трудолюбиво шумели над цветками львиного зева. Стайка щеглов, искавшая семена у подножия кирпичной стены, вспорхнула, ища убежища в широких светлых листьях катальпы.