Я вежливо попрощалась и вышла, Динь-Дон провожал меня до машины. Со спины он был весь такой в кожаных штанах, заклепках, без майки, взлохмаченные с перетраха светлые волосы…
Хммм… А из-за чего, собственно, я так расстроилась?
А, ну да, лишай и задержка умственного развития.
Но… Но он был милый, добрый и влюбленный в меня.
И я решила, что, если он будет всегда носить майку, эти тату присоединятся к длинному списку Недостатков Харли, С Которыми Я Была Готова Мириться Ради Того, Чтобы Рыцарь Ревновал и Боялся Убить Меня.
«Никто не знает про эти тату, – подумала я. – Можно притвориться, что их и нету».
Но это было до того, как я увидела татуировку на голове.
* * *
Хоть я и знала, что у Харли есть еще татуировка на какую-то дурацкую фантастическую тему я-не-слушала-когда-он-мне-рассказывал-но-думала-что-там-космический-корабль прямо на макушке, меня это не волновало, потому что эта фигня была полностью скрыта его совершенно прелестной копной пышных светлых волос. Определяющим словом в этой фразе является слово «была». Она была скрыта – до того самого дня, как он должен был познакомиться с моими родителями.
Мои родители возненавидели Харли еще до того, как увидали его. Они уже поймали меня пару раз на вранье на тему, где я провела ночь. (Очевидно, что я провела ее в объятиях Харли на узкой кровати в гараже его мамы.) Так что меня на месяц лишили прав на машину.
После очередной выволочки я решила, что, если я приведу Харли к нам на обед, то, может, родители будут как-то лучше относиться к нашему общению? Вопросительный знак тут не случайно. Не знаю, о чем я вообще думала. Наверняка я решила это, надышавшись парами того, что Харли постоянно излучал.
Поскольку у Динь-Дона не было своей машины, а моя была конфискована, я уговорила родителей свозить меня за ним на мамином «Форде Таурус» телесного цвета. И вот я невозмутимо и слегка надменно сидела на заднем сиденье, не подозревая о нарастающей и неумолимо надвигающейся на меня волне неприятностей. Когда мы подъехали ко входу в дом мамы Харли, мне вообще вскружило голову. Я была наказана уже неделю и просто умирала от желания наконец увидеть мою копию Билли Идола (с закрытым ртом и в майке, конечно), предвкушая, как он поднимется по ступенькам из своего сырого, проеденного термитами подвала в мои нетерпеливые объятия.
Моя мама бибикнула.
«Классно, мам».
Но когда Харли наконец появился, мое головокружение сменилось чем-то другим. Смущение? Разочарование? Он как-то изменился. Что-то было очень не так. Мой мозг сообразил, что случилось, только когда он пробежал весь двор и уже начал открывать дверцу нашей машины.