– Мне перед начальством выслуживаться нужно, – Колян говорил спокойно и даже будто бы с гордостью. – Думаешь, чего я тут торчу безвылазно? Во-первых, жить негде. Я, когда из заключения вышел, меня братан домой не пустил. У него, видишь ли, жена молодая, а я до женского пола… сам знаешь. Потом, кто еще меня с такой биографией на работу возьмет, кроме кореша ментовского? А тут я вроде как человек.
– Колян, ты сказал: во-первых. Во-первых, я книжки читаю. Вам это не нравится. А во-вторых? Во-вторых – что?
– Ой, да много чего во-вторых. Перчатки вон носишь, интеллигент сраный. Руки бережешь.
– Перчатку мою Чезар съел, – горько усмехнулся Лешка.
– Правильно сделал. Собака, а с соображением. Потом, матом ругаться ты не умеешь. Да и вообще всякой придури в тебе полно.
– А в случае с Дианой Рафаэлевной как-то не так? – Лешка спросил только потому, что не понимал логики Коляна.
– Ну ты даешь! Диана мои трудовые будни скрашивает. Декоративная фигура, как говорится.
– У нее декоративная фигура?
– Нет, она сама для меня – фигура декоративная. Впрочем, фигура у нее тоже ничего. В этом ты прав.
Лешка усмехнулся, может быть, для того чтобы перебить горечь от признания Коляна. Он-то полагал, что достаточно никому не вредить нарочно и к тебе будут относиться хорошо.
Потом, уже в бытовке, когда Лешка снял грязные сапоги и куртку, ощутив себя неожиданно незащищенным, как улитка без панциря, он догадался спросить:
– А что, Кизил теперь тоже маляву на меня накатает?
– Не боись, не накатает, – успокоил Колян. – Он, сволочь, мне кое-чем обязан.
И, прикурив и выдохнув дым, Колян спокойно сказал:
– Это же он Чернышку пришил.
– Как?
– Электрошокером. Просто получил на складе электрошокер – охране он вообще полагается – и решил на ком-нибудь испытать. К башке приставил да как звезданул! Убивать, конечно, не хотел. Думал, так, просто приструнить: Чернышка ж на него крысилась, вот он и…
– И ты все видел, Колян?
– Видел, мы ж вечером вместе в обход ходили. А там как раз на посту у Чернышки дыра в заборе со стороны Соньнаволока… Цветмет прут. А эта сука никого задержать не могла. В нее камень кинут – она и в кусты. Бесполезное существо. И Ульс, в общем-то, тоже. Только с виду страшный.
– А ты, Колян, существо полезное? – взорвался Лешка. – Для чего ты живешь?
– Родину охраняю. Цветмет берегу, – спокойно ответил Колян. – Мне, парень, Кизила закладывать никак нельзя. Во-первых, бездоказательно. Во-вторых, на меня же дело и перелицуют. Потому что я уголовник, а Кизил – племянник начальника, хоть и долботряс. И все равно он меня теперь побаивается. Это хорошо. Сечешь? Все, я спать пошел. А ты постовой журнал не забудь заполнить, как с обхода вернешься.