Колян тихо ретировался. Лешка знал, что тот пошел ужинать, но присоединяться не спешил. Он так и стоял, наблюдая, как приглушенный огонь бродит в углях. Потом еще вспомнил Чезара, подумал, а есть ли в вольере возле летного поля будка, неуютно же собаке спать на голой земле. Конечно же, будка там есть. Хорошая будка, просто очень хорошая. Иначе бы не стали военные так срочно забирать собаку себе. Не подготовившись то есть. У них же стратегия, все должно быть просчитано…
– Ты, нах, долго будешь там торчать?! – Колян выдернулся из дверей. Возглас его распорол ткань Лешкиных размышлений. – Кастрюли нужно еще помыть. Кто их за тебя помоет? Я?..
С утра парил густой туман – над озером и по всему побережью. Пелену не пробивал даже свет фонарика, и собак с постов Лешка снимал почти на ощупь. Они радостно тыкались мокрыми носами в его ладони и, подпрыгивая, так и норовили обнять. Когда Лешка вел в питомник Чука, Вьюгу и Зубра, – собаки шли, как всегда, без поводков, одной стаей, уткнув морды в землю, – над пеленой тумана, плотно укутавшей тропу и окрестности, мелькали только их длинные спины, подобно тому, как иногда мелькает в тихой воде хребет щуки. Из тумана вставали какие-то фантастические, нереальные образы. Туман, скрадывая детали, оставлял на поверхности главное, может быть, суть вещей. Спорткомплекс, обшитый металлосайдингом, казался межгалактическим кораблем-ковчегом, силуэт питомника тоже напоминал ковчег, только уже земной, сработанный на скорую руку. А ведь действительно, питомник и был ковчегом, в котором людям и животным – собакам, кошкам, воронам и крысам – предстояло переплыть через… что? Через зиму? Или через эпоху безвременья, в которую кинуло их помимо воли, а желанный берег все никак не обозначался на горизонте. Да и кто бы знал, к какому берегу пристать…
Утро разгоралось, туман со стороны Соньнаволока порозовел, потом прямо над забором, над колючкой повис огромный раскаленный шар, дышащий каким-то неземным, холодным жаром. И казалось, что это теперь так и будет всегда, что Землю занесло в пространство галактического тумана, который способен развеять только холодный космический ветер… Колян вышел во двор, не имея ни малейшего представления о том, что случилось за ночь. Даже если на самом деле ничего особенного и не случилось, – а Лешка, безусловно, сознавал это трезвым умом, – все равно и в этом случае Коляна по большому счету не интересовало, что творилось за пределами его мирка, ковчега, в котором он скрывался от своего же уголовного прошлого. Но тогда он, Лешка, от чего скрывался в ковчеге?..