Как только мы приземлились, нас повезли в отель. Я не запомнила ничего, кроме сплошного мелькания чемоданов, машин и кроваво-красной улыбки Глиннис. Вживую она выглядела еще более устрашающе. Я украдкой сфотографировала ее и отправила Изабель, едва мы добрались до отеля. «Эта тетка тебя подготовит к Голодным Играм», – ответила подруга.
Пребывание в отеле – огромном, под названием «Балморал» – оказалось приятным сюрпризом: я боялась, что Глиннис, невзирая на все свои заверения насчет «потихоньку и помаленьку», сразу впихнет нас в жизнь королевской семьи. Но нет, родители Александра в тот момент были в Канаде, и Глиннис решила, что нам лучше провести день в своем кругу, чтобы «приспособиться».
В основном мы просто спали; а ближе к вечеру Элли приехала за мной на машине, чтобы отвезти на юг, в замок Шербурн, где на выходных должна была состояться вечеринка в честь помолвки.
Понадобилась куча каких-то таинственных перемещений, чтобы провести Элли в отель, а меня вывести, но вокруг не было ни фотографов, ни зевак, и я признала, что Глиннис, несомненно, профи. Я понятия не имела, как они это всё устроили – с помощью подставных лиц, других машин или еще как-то, – но, когда мы выехали из города без единой вспышки за окном, я облегченно вздохнула и сказала себе, что, возможно, лето будет не таким уж плохим.
Еще приятнее думать о предстоящих каникулах теперь, наблюдая за пролетающим мимо пейзажем. Я уже бывала в Шотландии – несколько раз навещала Элли, до того как она начала встречаться с Алексом, и один раз мы ездили всей семьей, когда мне было одиннадцать. Но в этой части страны я впервые. Тут сплошные зеленые поля, холмы и много солнца.
Мне нравится.
Элли нервно ерзает, поправляя узкий кожаный пояс на талии, и смахивает воображаемые пылинки с кожаного сиденья.
– Ты прочитала то, что дала тебе Глиннис? – спрашивает она, и я вспоминаю массивную папку, которая лежит в сумке, в багажнике машины.
– Ну, типа того, – отвечаю я, и это правда. Я открыла папку, увидела, что в ней много всего, и подумала: «Прочитаю потом, когда глаза перестанут слипаться».
Эл, как всегда, поджимает губы, раздувает ноздри и поворачивается к окну.
– Знаю, это очень важно, – говорю я. – Я благодарна Глиннис, которая собрала для меня материалы. И не такая уж она стремная.
Я улыбаюсь:
– Что скажешь?
Эл поворачивается ко мне. Уголок ее губ вздрагивает, и наконец она улыбается. Улыбка вялая, но, по крайней мере, не фальшиво-ослепительная.
– Глиннис и правда немного жутковата, – признает Элли, положив ногу на ногу, – но она очень опытная и умная. Без нее я бы не выдержала.