В тот день герцогиня почувствовала себя лучше и захотела выйти в сад. Присев на свою любимую скамеечку, она с лёгкой грустью посмотрела на сопровождающую её Марту и тихонько спросила:
— Трудно тебе, наверное, со мной?
— Вовсе нет, ваше высочество!
— Не лги мне. Это я разлучила вас с Иоганном, я увезла тебя подальше от него, я…
— Я не лгу… матушка.
— Ты раньше никогда не называла меня так.
— Я знаю своё место и никогда не претендовала на что-то иное. Но ведь именно вы приняли меня в своём доме и заменили мне родителей. Даже они не сделали бы для меня больше.
— Это самое малое, что я могла для тебя сделать. Однако время идёт, я старею и тебе необходимо подумать о будущем, ведь я скоро умру.
— Не говорите так.
— Не успокаивай меня, моя девочка. Смерть – такая же естественная вещь, как и рождение, и я готова уйти. Хочу лишь не оставлять незаконченных дел. Скажи мне, отчего ты не захотела больше выходить замуж?
— Зачем? Репутацию мне бы это не вернуло, а вот дочери могло повредить. Кроме того…
— Ты до сих пор его любишь?
— Что?!
— Бедная девочка, влюбившаяся в заезжего принца, да так и не сумевшая забыть это чувство.
— Не просто в принца…
— Вот как?
— Да, ваше высочество. Когда я узнала вашего сына получше, я полюбила его ещё больше. О, он оказался совсем не тем блестящим аристократом, поразившим воображение неопытной девушки, какой была я. Нет, он оказался смелым, ловким и хитрым парнем!
— Хитрым?
— Да. Не было ситуации, которую бы он не смог бы повернуть в свою пользу, ловушки, из какой не нашёл бы выход. Я думаю, если бы Иоганну Альбрехту это понадобилось, он сумел бы обвести вокруг пальца любого менялу, победить в диспуте профессора риторики, и донага обобрать разбойника.
— Лестная характеристика, ничего не скажешь.
— Прошу прощения, но я говорю о том, что видела своими глазами. Он находил общий язык с аристократами, наёмниками, уличными комедиантами…
— Даже так?
— Именно. И есть ещё одна вещь, в которой я совершенно уверена.
— В какой же?
— Тот принц, в которого я влюбилась, забыл бы о своей любовнице и её ребёнке на другой день, но тот человек, с которым я сбежала из родного дома, никогда бы так не поступил.
Герцогиня с удивлением взглянула на свою камеристку, но затем кивнула, будто соглашаясь с её словами. Затем, немного помолчав, спросила:
— Как чувствует себя моя внучка?
— С ней всё хорошо, ваше высочество.
— Усердна ли она в науках?
— Ей не всё одинаково даётся, — дипломатично ответила мать. — Однако учителя хвалят её.
— Вероятно, не всё?
— Не всё, — не стала запираться камеристка.