рот. Надо было ещё волосы из бахромы сделать, но она не успела. Впрочем, кукла и без того получилась на славу. Во всяком случае, ни у кого такой не было. Обычно игрушки делались из дерева, в крайнем случае, скручивались из пучка соломы, но почему-то пока никто не догадался их шить. Возможно, потому, что даже самые маленькие лоскуты шли в дело – на одежду или одеяла.
— Какая прелесть! — округлила глаза девочка.
— Можешь оставить её себе!
— Хорошо, принцесса. Но если мы попадёмся, то скажите, будто вы мне приказали!
— Что это ты стала такой церемонной? Не бойся, в случае чего, я всё возьму на себя.
Дальше было дело техники. Поменявшись с подружкой платьями, Шурка, как ни в чём ни бывало, пробежала по двору и выскользнула из замка.
— Привет, банда! — весело крикнула она мальчишкам, заскучавшим, ожидая её.
— Здравствуйте, ваша светлость, — растерянно воскликнул Гюнтер и попытался изобразить поклон, глядя на который девочка не могла удержаться от смеха.
— Ха-ха-ха, видел бы ты себя со стороны!
— Простите, но вы теперь принцесса…
— Прекрати немедленно! Либо мы по-прежнему друзья, либо я больше не приду!
— Не обижайся, Клара Мария, — хмыкнул Руфус. — Просто мы уж думали, что тебе не удастся вырваться. К тому же, мы давно не видели тебя в платье и растерялись. Ты ведь раньше приходила одетая как мальчишка!
— Ну и как вам? — осведомилась Шурка, недоверчиво хмыкнув.
— Сказать по правде, оно идёт тебе гораздо больше, чем мужской костюм!
— Вот и носите такие тряпки, раз уж они вам нравятся! — рассвирепела подружка. — Ну-ка, где моя шпага, я вас сейчас и в платье вздую так, что мало не покажется!
— Вот это по-нашему, — широко усмехнулся Руфус, а его приятель с поклоном вручил девочке деревянный клинок.
— Возьмите этот меч, принцесса, и ведите в бой своих верных вассалов!
— Становись в позицию, болтун, и защищайся!
Такие походы случались далеко не каждый день, и юная принцесса надеялась, что они останутся тайной для матери и бабушки, но не тут-то было. Если сонные няньки и могли перепутать Гретхен и Клару Марию, а стража не обратить внимания на девчонку в простом платье, то уж о Хильде этого сказать было никак нельзя! От природы вредная и склонная ябедничать, племянница управляющего была до крайности уязвлена высокомерием новоявленной принцессы и обдумывала планы мести. То, что она сама виновата в подобном отношении, ей, разумеется, и в голову не пришло. Так что когда она увидела знакомую фигурку, выходящую из замка, и удостоверилась, что это именно Клара Мария, Хильда поняла, что пробил её час.