Я подошёл и молча попытался почувствовать все свои ощущения, которые были весьма богатыми. Так… два, шесть, три, семь, восемь, девять, четыре, шесть… Бля, не то, это так в моей голове квинтильоны пытаются посчитаться. Другие ощущения… Вот чую запахи, но все они перебиваются запахом крови, слышу звуки… но всё равно не могу ничего понять. А, ладно…
Я постучал и очень медленно стал открывать дверь. Да, как и думал, там сидит наша сломленная воительница, бледная как смерть, испуганная как заяц, в ошейнике на поводке, что привязан к ножке кровати. А перед ней ещё и миска, только пустая… Мда…
Она смотрела на меня с каким-то непередаваемым ужасом, словно ждала, что я её тоже сожру. Нет уж подруга, спасать пришёл, чего тебе здесь оставаться?
Поэтому я очень медленно сел на корточки под её взглядом. Потом медленно приложил лапу к сердцу, после чего так же медленно протянул ладонь к ней, но так, словно хотел коснуться её сердца. Думаю, это выглядело миролюбиво. После этих знаков, я так же медленно другой рукой рукоятью вперёд протянул ей меч.
Она испуганно смотрела на него, но должен отдать должное – женщина не кричала, не падала от страха без сознания. Она стояла и пусть со страхом, но смотрела на меня. А как протянул меч, она медленно протянула руку и взяла его.
- Ты тот парень из камеры? – спросила она.
Несмотря на испуг её голос не дрожал и был всё тем же, с лёгкой хрипотцой, низкий и грубоватый.
Я два раза кивнул головой.
- А госп… ублюдок?
Я провёл пальцем по горлу, потом медленно три раза щёлкнул зубами.
- Ты съел его?
Я кивнул два раза.
- Это твой способ выбраться?
Я вновь кивнул два раза.
На её лице появилась улыбка. Женщина изменилась. Теперь на меня смотрела именно боевая воительница, уставшая, худая, но с неровной уверенной улыбкой и взглядом человека, который готов идти дальше.
Может я был и не прав. Может она и не сломалась, а всего лишь сделала тактическое отступление, чтоб выжить и потом отпраздновать победу. Потому что все эти пустые идеи – лишь слова и сотрясание воздуха, когда нет людей, что смогут их нести.
- Сними с меня это дерьмо… пожалуйста, - показала она пальцем на поводок и ошейник.
Пусть она и знала теперь, что это я, но всё равно её движения выдавали испуг. Поэтому я действовал медленно. Аккуратно подошёл и когтями буквально перерезал этот ошейник на шее. От моих касаний она не удержалась и вздрогнула. После этого мы вышли из комнаты.
Увидев этот фарш, она присвистнула. Но не более, видимо кровью и кишками её было не напугать.
- Я пороюсь тут, хорошо? Мне нужны деньги и вещи, чтоб вернуться домой.