— О чем ты?
— О Мэллое. Он ведь преследует ее. Может, нам пора узнать, почему?
— Глупость какая-то, — зло воскликнула Мелисенд. — Мэллой — твой друг, а не мой.
— Но с какой стати он тащится следом?
— Откуда мне знать?
— Никто не знает, — кивнул Рождественский Пастырь. — Потому что на это нет причин. А вот причина следовать за тобой у него есть. Может, объяснишь какая?
— Я даже не знакома с ним, — запротестовала Мелисенд. — Видела его только в казино. — Она посмотрела на Найтхаука. — Он все время терся около тебя.
— Подожди-ка, — вмешался Рождественский Пастырь. — Почему бы тебе не сказать нам, на кого ты работала, прежде чем спуталась с Маркизом?
— Я не обязана вам ничего говорить!
— Если ты так думаешь, то напрасно.
— Оставьте ее в покое, — осадил Рождественского Пастыря Найтхаук.
— Черт побери, сынок! — воскликнул Рождественский Пастырь. — Я понимаю, что тебя так и подмывает залезть ей под юбку, но мы в чертовски опасной ситуации. Ты убил одного из самых влиятельных людей Пограничья, нас преследует враг, и мы обнаружили еще одного на своем корабле. Так что перестань думать железами и вспомни, что для этого есть мозги. У нас серьезные неприятности, и одному мне с ними не справиться.
— Мы справимся, будьте уверены. А от нее отстаньте.
— Черт побери!
— Вы меня слышали.
— Хорошо. — Рождественский Пастырь тяжело вздохнул. — Мы не можем оставаться в Олигархии. Мы не можем выбросить тело за борт. Полагаю, что мы не можем возвращаться во Внутреннее Пограничье. Слишком многим известно, что мы улетали с Маркизом. Они поймут, что мы убили его. Господи, как бы я хотел, чтобы обошлось без этого.
— Убили и убили, — буркнул Найтхаук. — Он — преступник, пусть и более могущественный, чем большинство. Едва ли из-за этого убийства какое-нибудь государство станет меня разыскивать.
— Ты не понимаешь, — вновь вздохнул Рождественский Пастырь. — Конечно, чему научишься за два месяца.
— Так чего я не понимаю?
— Люди, которые мечтали о смерти Маркиза, чтобы разделить его владения и подняться по иерархической лестнице, теперь бросятся по твоему следу. Они не знают, кто значится в списке, который ты получил от своего нынешнего работодателя, поэтому постараются упредить удар и разделаться с тобой. — Рождественский Пастырь откашлялся. — Я считаю, что во Внутреннее Пограничье нам путь заказан.
— Так куда же нам податься?
— В Спиральный Рукав. Внешнее Пограничье официально не входит в состав Олигархии.
— Это же ужасно далеко.
— Разумеется, далеко, — кивнул Рождественский Пастырь. — И именно то, что нам нужно.