Невская русалка (Чудсков) - страница 21
Чёрт сморщил нос, скривился ртом,
И… дрогнули его колени.
И он попятился назад,
Когда без страха и сомнений
Нил, как кошмар из сновидений,
Летал, как будто бы крылат,
С собою смертных разложений
Таща непобедимый смрад.
Да, знать Земля страшнее ада.
Опять лишили чёрта прав?
Нил бросился вдогон меж трав.
И с ускользающего зада
Сорвал штаны и, ляжку разодрав,
За ним. Погоня — псу услада.
Его я долго слышал лай.
Нил чёрта гнал сквозь буераки.
Однако бес быстрей собаки,
И Нил вернулся. «Что, на край
Земли носился — и без драки?
Все живы, вместе. Ну, давай
Тебя я осмотрю, пожалуй.
Ты молодец, всё хорошо.
Не стёр мерзавца в порошок?
Да ты и так воображалой
Пойдёшь. Ведь голышом
Ты чёрта гнал. Ты славный малый.
Но подожди, не приставай,
Тебе помыться б для начала.
И сам я, право, как мочало».
«Никита! Плащ-то подавай! —
Русалка с дуба прокричала. —
Ты обещал! И вилы доставай».
Будь ты русалка иль девица,
Слова «давай» и «обещал»
В ваш разговорник помещал
Всегда б на первые страницы.
Я недовольно пробурчал:
«Ей плащ подай, собаке мыться».
Опять забот скопилось много.
Поэта ноша нелегка.
Ещё тут всякая треска
Указывает мне дорогу.
Да и дорога не близка.
«Нил! Успокойся ты, ей-богу».
Глава 5.
По лягушачьей почте
Цеплялась ночь за край небес,
Мелькали сонные аллеи.
Лес спал в объятиях Морфея,
Устав от давешних чудес.
Свою «Каризму» не жалея,
Я гнал дорогами и без.
Едва скользили вдоль дерев
Рассвета робкие пастели.
На заднем кресле спал в постели
Гроза чертей. Он, словно лев,
Рычал во сне. Мелькали ели.
Со мною рядом, присмирев
От скоростей и впечатлений,
Русалка куталась в плаще,
Когда какой-нибудь «Порше»
Выныривал, как привиденье,
И обгонял на вираже.
Я спрашивал: «Как впечатленья?»
Она так гордо говорит:
«Гони, поэт, свою карету.
Лети как птица — страха нету,
Когда пред нами чёрт дрожит.
А мне сподручней до рассвета,
Пока луч солнца не блестит,
Волну разрезать плавником.
Мне лучше в сумерках нырнуть,
В реке освоиться чуть-чуть».
Я говорю: «Уж за мостом.
Расслабься и о чём-нибудь
Поговори со мной другом».
«Ты сообщил своей невесте,
В какую ты влезаешь дрянь?»
«Ох, Руся, душу мне не рань,
Беда со связью в их поместье.
На языке моём лишь брань.
Звонил как проклятый… раз двести,
А всё вне доступа Зевотки».
«Ну, не кручинься ты о ней,
И будет утро мудреней.
Ложись поспать. Твоей молодке
Мы сообщим. Найдём, ей-ей,
В какой бы ни была слободке».
***
В верховьях сумрачной Невы,
Неподалёку от истоков,
Вблизи Ивановских порогов,
На край береговой канвы
Я нёс русалку вдоль потоков,
Ручьёв да зарослей травы.
На мшистый камень усадил,
На брёвнышко поодаль сев.
Она русалочий напев