Я надеялась, что мы снова будем вместе с Кириллом, как только разберусь с дьяволами, превратившими мою жизнь в ад.
Спустя шесть месяцев после смерти Егора Васильева меня разыскали сотрудники нотариальной конторы, предъявив документы на наследство.
Я давно ждала их. Показаться раньше я не могла, чтобы не навести на себя лишние подозрения. А по прошествии шести месяцев, когда Егора объявили умершим от несчастного случая (его машина была найдена утопленной в реке, тело же нигде не обнаружили), я стала полноправной хозяйкой его имущества. Огромным плюсом в моей ситуации было отсутствие у Васильева каких-либо живых родственников. Его родители пять лет назад погибли в автокатастрофе, родных сестёр и братьев не имелось, а дальние родственники не представляли никакой опасности. По подделанному Максимом документу я приходилась Егору сводной сестрой. И в своём завещании «братец» всё своё наследство отписал мне, бедной сироте.
В моём распоряжении оказался громадный двухэтажный особняк с прилегающим к нему огромным садом, бассейном и теннисным кортом, казино «Амиго», бешеные вклады, как в банках России, так и за рубежом, а самое главное, доля в заветном борделе.
Однажды одним дождливым днём я решила позвонить Кириллу.
Набрав его домашний номер телефона, я долго слушала гудки, пока вдруг трубку не поднял тот, кому принадлежало моё сердце.
– Да, – послышался на том конце провода бархатный баритон. – Слушаю.
– Привет, – прошептала еле слышно я.
– Алла?! – почти прокричал от неожиданности Кирилл. – Аллочка, Бог ты мой! Куда ты пропала?
– Кирилл, это всё позже. Сейчас же я хочу сказать тебе только то, что чтобы не случилось, помни, я люблю тебя. Да, я боялась раньше произнести эти слова. Но бороться со своими чувствами больше не могу. Они есть, и от этого никуда не денешься, – и я повесила трубку, не дав ему возможности задать мне вопросы, на которые я в данный момент не могу дать ответы. Единственное, что заботило меня – желание, чтобы Кирилл знал, что я его люблю.
Слёзы предательски сбежали по щекам, оставив после себя мокрые дорожки.
Пусть я плачу, пусть мне сейчас очень тяжело и мучительно больно, но пройдёт время, и я, надеюсь, смогу снова стать весёлой и счастливой. Лишь бы Кирилл сумел меня понять и простить.
Глава 9
Прогуливаясь со мной по магазинам, Люся как-то сказала:
– Алла, слушай, – даже близким я запретила называть меня прежним именем. Анфисы больше нет, и никогда не будет. – Кирилл постоянно о тебе спрашивает маму. Да, она сказала, что ты теперь в Москве. Говорит, в последнее время Кирилл стал выглядеть не лучшим образом. Может, ты хотя бы позвонишь ему?