— В этом нет необходимости. Я и так вижу, что Вы говорите правду. И зачем Вы это сделали? Решили вложить деньги в предметы искусства?
— Не совсем, покачал головой авторитет. — Если Вы сможете восстановить этот шедевр в первоначальном виде, я подарю его Эрмитажу.
— Вы не устаете меня удивлять, Ефим Филиппович, — хмыкнула девушка.
— Может быть, мне это нравится? — улыбка снова собрала морщинки на его лице. — Как бы там ни было, я патриот своего города. А да Винчи… Он просто не может принадлежать одному человеку. Грех прятать такие полотна в частных коллекциях.
— Однако. Самое интересное в этой ситуации, что Вы действительно верите в это.
— В прошлую нашу встречу я уже говорил Вам, Агафья Кузьминична, что мир не делится на черное и белое.
— Хорошо, — магичка отвернулась от изуродованной картины. — Я могу Вам помочь. А Вы мне?
— Я весь внимание, — снова опустился в кресло Меньшов.
— Примерно с полгода назад, возможно, раньше, в городе появился человек или группа людей, которые проводят нелегальные собачьи бои. Я в курсе, что подобные развлечения не новинка. Но на этот раз собаками травят людей. И мне нужны те, кто этим занимается.
По мере того, как девушка говорила, Меньшов хмурился все сильнее.
— Похоже, — сказал он, когда магичка умолкла, — Эрмитаж пока останется без пополнения.
Агафья вопросительно подняла бровь, ожидая продолжения.
— Вы очень обяжете меня, если доберетесь до этих… собаководов, — пояснил авторитет. — Это беспредельщики. Они никому не подчиняются и не отстегивают в общак. Уже месяц мои люди пытаются подобраться к этим уродам, но безрезультатно. Удалось взять только мелких посредников, которые сами ничего не знают. А тех, кто на них вышел, убили… собаки. Я уже потерял троих. А я очень не люблю терять людей, Агафья Кузьминична. Тем более, таким образом.
— Серьезные ребята, — проворчала магичка. — Нет, Ефим Филиппович. Уговор дороже денег, так, кажется, говорят. Вы мне информацию, а я Вам, в данном случае, картину.
— Хорошо.
Меньшов, не стесняясь девушки, сдвинул неприметную завитушку на резной панели. Часть стены отъехала в сторону, открывая комнату едва не больше роскошного кабинета, сплошь заставленную стеллажами.
— Я Вам не мешаю? — усмехнулась Агафья. — Тайное хранилище документов такого человека, как Вы… Это же мечта любого опера.
— Ну, что Вы, — вернул улыбку Меньшов. — За большинство из этих бумаг любой опер скорее получит пышные похороны, чем ордена. Здесь собраны интересы слишком многих богатых и высоко сидящих. Не сомневаюсь, что Вы об этом догадываетесь, Агафья Кузьминична. Так же, как я догадываюсь о том, что Вы давно обнаружили мою маленькую подсобку и механизм, ее открывающий. Недаром Вы с таким интересом разглядывали именно эту стену, пока пили чай.